ПРИМЕР ВЕРЫ, СМИРЕНИЯ И МОЛИТВЫ

Воскресная проповедь в Святой Обители

Во Имя Отца и Сына и Святого Духа!
Братия и сестры! 
Ныне мы слышали Евангельское чтение о том, как Господь исцеляет дочь хананеянки, дочь язычницы в ответ на настойчивую мольбу матери.

Это произошло восле проповеди в Иудее, после того, как Господь обличал вождей израильских, что они отклонились от истинных заповедей Божиих и вместо милосердия вместо любви предпочли исполнение частных предписаний Ветхого Завета.

Он удаляется от них потому, что, вызвав тем самым их злобу и желание убить Его, Он  уже не может проповедовать Свое учение в Иудее, учение Нового Завета – Завета любви; уходит к язычникам,  стараясь предуготовить их к принятию проповеди Евангелия.

В то же время Он  готовит своих учеников к тому, что пошлет их за пределы Иудеи и, проходя сквозь языческие селения, Он встречается с женщиной хананеянкой, которая имеет бесноватую дочку. И она вопиет в след Его, кричит о том, чтобы Господь исцелил и помиловал ее. Так удивительно она объединяет себя со своей дочкой. «Помилуй меня!» –  говорит она, хотя страдает беснованием ее дочь.

Действительно, для матери часто болезнь ее детей, горе становится собственным, даже, может быть, более значительным чем собственное горе, беда. Эта женщина не отстает от Христа, и нас поражает это ее удивительное упорство. Потому что сначала Господь не обращает внимание на нее и ее вопли никого внимания, так что даже ученики просят Его за нее: «Господи отпусти ее, так как вопиет вслед нам».

И тут мы видим, что ученики говорят это не потому, что действительно хотят чтобы эта женщина получила исцеление чтобы совершилось дело Божественной любви, а в самом тоне их просьбы высказывается лишь желание, чтобы эта женщина отстала и своими воплями не досаждала ученикам Христовым и Христу на их пути. И Господь опять молчит на эту равнодушную молитву,  не исполненную любви, не исполненную вот этого страдания, потому что только тогда молитва находит ответ, когда она будет исполнена болью и страданием за себя, за свою погибшую душу или за душу кого-то другого человека. Но равнодушной молитвы Господь не приемлет, хотя бы по сути своей она бы была верна.

Он молчит. Молчит и на вопли хананеянки. Когда же она опять забегает вперед и падает перед Ним на колени и вопиет: «Господи, помоги мне!» Господь начинает как бы издалека вразумлять и своих Апостолов, и эту женщину: Несть добро отнять хлеб у чад и поврещи его псом, то есть отнять хлеб у своих детей и бросить его псам, –  какое, казалось бы, жестокое обвинение, и это звучит из уст самого Господа – псами называть людей!

Но действительно язычники-хананеи – это то самое племя, которое, по повелению Божию, изгнано иудеями из земли обетованной, и племя, очевидно, того заслуживающее, может быть, своим жестокосердием, может быть, своим идолослужением. И, тем не менее, такое название жестоко, хотя иудеи хананеян так и называли – псами.

Но что делает эта женщина? Она смиренно принимает на себя это название. Почему это происходит? Она осознает то, что воспитана во мраке, воспитана в том, что богами являются солнце, луна, планеты, какие-то изображения мифических существ, какие-то предметы, животные, которым поклонялись хананеи. Она видит всю тщетность в поклонении, обращении к этим мнимым ложным богам, ведь она, наверняка, имея бесноватую дочь, испытала это: обращалась и к врачам, и к своим богам, но отчаялась. Для нее вокруг один только мрак, кроме вот этого Великого Чудотворца, о котором прошла слава даже на землях хананейских. И она говорит: «Да, Господи, действительно, но и псы едят крохи, падающие от трапезы господской». Вот вера открывает истинное знание, и вот эта женщина, которая выросла во тьме неверия и заблуждения, – она очами веры прозревает самое главное, она понимает образный язык Учителя и отвечает ему в том же ключе, что для нас, христиан, служит примером и великим уроком.

И вера действительно несет в себе мудрость и истинное знание, и многие святые, которые видели себя псами, которые, может быть, во много раз чище и святее всего окружающего их мира, – они тоже называли себя псами не стыдились этого названия. И вот случай с преп. Силуаном – вы его, наверное, тоже помните, – когда он был экономом в Пантелеимоновом монастыре и один из рабочих, чем-то обидевшись на него, назвал его собакой. А Преподобный, будучи начальником, будучи эконом всего монастыря, сказал ему так: «Знаешь, ты всегда называй меня собакой».

Сказал он это не просто желая смириться, а имея смирение глубоко в сердце. И мы знаем, что эти слова перевернули всю душу этого озлобленного человека и изменили его. Вот так и истинное смирение способно изменить все внутри, а истекает оно из веры . Многие люди примитивны в понимании веры, говорят, что вера – это доверие: вот, один человек сказал, другой ему поверил. На самом деле она глубже. Апостол Павел говорит, что вера– это как бы духовное видение вещей, духовное зрение, духовное понимание сути вещей. И вот вера этой хананеянки привела ее к смирению, что она даже посчитала себя псом, посчитала себя этим нечистым, скверным животным, потому что почувствовала истинность Христа сердцем. И слова ее подобны словам благоразумного разбойника, распятого на кресте, когда он сказал: «Помилуй меня, Господи, по делам своим достойное приемлю». Эта хананеянка так же образно сказала, что я достойное приемлю по своим делам, что жизнь моя подобна псу – нечистому, смрадному животному, по своим грехам, по своему неведению Истины.

И так часто бывает, что мы, живя в Церкви, обладая Истиной, не обладаем ею, и причина этому – наше неверие. Мы не верим, что Господь может нас преобразить, может нас изменить, и мы не живем верой, мы не понуждаем себя на вот такую молитву, на такую неотступность пламенную, которая была у этой язычницы. Если бы мы с таким же усердием последовали Христу, если бы, не обращая внимания на Его молчание, мы обвиняли бы себя, укоряли бы себя, тогда бы наша вера стала действенной и живой. А так иногда даже приходится слышать ропот в сторону Господа, почему Он сделал так, а не так.

А хананеянка так же в ответ Господу могла бы сказать: «А почему Ты, Господь, создал меня язычницей? Повелел бы мой душе быть среди народа иудейского, и тогда бы я знала единого истинного Бога. А если бы Ты сделал меня мужчиной, то я бы, наверное, вообще ходила бы вслед за Тобой вместе с твоими Апостолами и учениками. А почему ты сделал так, что дочь моя беснуется, почему Ты это попустил?» И такой ропот часто раздается даже среди верующих людей: «Почему Ты сделал так, что не дал мне условия ко спасению, чтобы я шел за Господом и чтобы мне ничто не препятствовало на этом пути?» Но только истинное смирение является тем фундаментом, на котором созидается наше спасение.

Наш народ сейчас в том состоянии, в котором припала к Господу хананеянка: только несколько процентов, которые действительно ходят в храм, а так весь народ помрачен этой тьмой язычества, которое неизбежно рождает беснование. Это молодежь наша, иногда молодежь, выросшая в верующих семьях, – она беснуется, не видя света истинной веры, беснуется этими бесами компьютера, телевидения, всей этой массовой культурой – помраченные ими, завороженные, плененные… Что может помочь им, этим неразумным, не ставшим на ноги духовного разума, людям? Вот этот пример язычницы хананеянки – он отвечает нам абсолютно на все эти вопросы, пока мы с недоступностью, жертвенностью, которая была у этой женщины, которая говорила: «Господи помилуй меня!», не будем молиться за наших ближних, не будем вымаливать жертвенностью – до тех пор Господь не изменит. Потому что Он хочет нашей настоящей жертвенной молитвы, жертвенной любви, просьбы, а так Он всех хочет исцелить, ведь изначально Он любил и хотел исцелить эту бесноватую дщерь, хотел помочь этой язычнице своей верой, перешедшей, разрушившей, вот этот порок языческого неверия, пришедшей в истинную Церковь. Потому что истинная трапеза, на которой находится Хлеб Жизни – Христос – это, несомненно, Церковь, и чад, о которых говорит Христос, – это, несомненно, чада Церкви, верующие, верные. Но крохи, которые падают с этой трапезы Церкви, – они достаются язычникам, и горе нам, если мы подобны тому состоянию Апостолов, в котором они пребывали, когда мы равнодушно говорим: «Господи, отпусти ее, чтобы она не ходила вслед нам, не безпокоила». Апостолы тогда еще не получили Духа Святаго, Того Духа, Который потом своим пламенем возжег их сердца так, что они безбоязненно проповедовали, претерпев многие муки, страдания за Христа, за веру. А тогда они еще не были такими. Будем же молиться подобно хананеянке, чтобы наших ближних и нас, псов, Господь сделал истинными чадами Церкви. Аминь.

Проповедь сказал игумен Филипп (Перцев)