«„ПРОКЛЯТУЮ“ ЩУКУ ЕСТЬ НЕЛЬЗЯ!»

«От слов своих оправдаешися и от слов своих осудишися» (Мф. 12, 36-37).

Кому не известно это Евангельское предупреждение? Однако, как часто мы произносим слова, не задумываясь о последствиях сказанного. Между тем весьма вразумительный пример имеется на этот счет в дневнике преподобного Никона Оптинского, память которого мы сегодня празднуем.

Преп. Никон описывает случай, рассказанный им его учителем – старцем Варсонофием.

«Характерная черта многих святых: позвать гостей, радушно принять их и угостить — замечалась и у преосвященного Афанасия [Архиепископа Казанского]. Он любил в праздники позвать к себе гостей.

Так и было однажды. После обедни сразу из церкви с гостями он приходит к себе. Попив чайку и несколько побеседовав с гостями, Преосвященный предложил им пообедать.

Приказав келейнику подавать обед, он с гостями сел за стол. Подают огромную, прекрасно приготовленную щуку. Посмотрев на нее, Владыка говорит:

— Ее кушать нельзя, она проклята.

Все несколько удивленно посмотрели на Преосвященного.

— Она проклята, ее есть нельзя,— повторил Владыка. Призывает келейника и приказывает убрать ее со стола. Тот даже не решается убрать. Тогда Преосвященный велит позвать повара. Тот приходит. Владыка смотрит на него и, замечая завязанный палец, спрашивает:

— Что у тебя с пальцем?

— Порезал нечаянно, Владыка святый.

— А что ты при этом сказал?

— Простите, Владыка, я сказал: чтобы ты была... нехорошо сказал.

— Ну, вот видишь, теперь ее есть нельзя. Эту бросьте, а другую надо приготовить.

Вот видите, даже проклятие простого человека — повара, так сильно действует...

— Собственно, Батюшка,— спросил я,— непонятно, как это узнал владыка Афанасий, и почему нельзя после проклятия есть?

— Проклятие повара произвело в рыбе какие-то изменения, которые Преосвященный заметил своими прозорливыми очами. Вследствие этих изменений нельзя стало кушать рыбу. Этим объясняется, почему в миру, в богатых домах, в самых дорогих кушаньях нет того вкуса, который мы ощущаем в наших кислых щах: там все делается без молитвы, с руганью и проклятиями, а у нас в монастыре с молитвою и благословением».