(по материалам А.И.
Михайловского-Данилевского)
Каждое сословие Российской империи внесло свой, незабываемый вклад в победу
русского оружия в славном «Двенадцатом году». Огромную роль сыграло и
духовенство. В то время, как неприятель приближался всё ближе к Москве, именно
оно, в первую очередь, во время церковных проповедей призывало самую широкую -
крестьянскую часть населения к борьбе. Никто не сомневается в результативности
воздействия афиш Ростопчина на городские низы Москвы, но в сотнях и тысячах
сельских приходов, разбросанных по всей Центральной России голос священника был
гораздо ближе и доступнее, чем далекая столица. В архивах нашей страны лежат
сотни документов, рассказывающие о подвигах и на полях сражений, и в составе
партизанских отрядов, и в поддержании патриотического духа мирных поселян.
Ценны любые упоминания в воспоминаниях современников о деятельности лиц
духовного звания. Но особый интерес, несомненно, вызывают строки, написанные
самими участниками событий - теми, кто являлся в 1812 году
«священно-церковно-служителями». Существует большая литература по этому
вопросу, вышли историографические обзоры,
но в данной статье ставится задача гораздо скромнее - рассказать о
воспоминаниях Калужского духовенства.
Русское приходское духовенство не оставило, к сожалению, многочисленных
воспоминаний, как дворянство, о своем участии в 1812 году. Этому есть многие
причины, одна из основных среди них - отсутствие традиции в начале XIX века
передавать письменные свидетельства последующим поколениям. Но дворянская часть
населения, в это время уже накопила определённый опыт, прекрасно отдавая себе
отчёт о величии прошедшей эпохи. В этом смысле, оно не только само создавало
воспоминания и их часто публиковало, но и способствовало созданию воспоминаний
другими сословиями, в отдельных случаях даже крестьянами. Один из ярчайших
примеров - написание воспоминаний подмосковным партизаном Отечественной войны
Г. Куриным по просьбе знаменитого историка и участника событий «Двенадцатого
года» А.И. Михайловского-Данилевского. Тот же Михайловский-Данилевский,
приступив к написанию истории Отечественной войны, обратился ко всему духовному
сословию с призывом собирать сохранившиеся письменные свидетельства, документы,
воспоминания о минувших событиях. Им была составлена подробная анкета, предназначенная
для сбора сведений по истории Отечественной войны среди духовенства. Она
включала шесть вопросов:
1. О числе церквей, совсем разоренных и уничтоженных.
2. О числе церквей, ограбленных неприятелем.
3. О показании общей стоимости
разграбленных церковных имуществ.
4. О пожертвованиях духовных лиц.
5. Об
особых подвигах их.
6. Обо всех тех любопытных местных происшествиях, коих
духовные лица были свидетелями и кои сохранились в их памяти.
Именно благодаря
запросу петербургского историка, российские священники приступили к массовому
написанию воспоминаний. Это был действительно уникальный случай, когда впервые
в исторической науке специально для готовящегося грандиозного научного труда,
посвященного 1812 году, был создан огромный корпус мемуаров духовенства. Но
работа над воспоминаниями была настолько непривычной, сама просьба столь
неожиданной, что первоначально внимание на пожелания А.И.
Михайловского-Данилевского никто не обратил. В марте 1836 года он обратился к
московскому митрополиту Филарету. Не получив долгое время ответа, Александр
Иванович запросил Синод и местные гражданские управления. 20 мая обер-прокурор
Синода Н.А. Протасов предписал митрополиту Московскому и епископам Смоленскому
и Калужскому организовать выявление, копирование и отправку ученому необходимых
документов.
По запросу Михайловского-Данилевского поиск материалов шел в центре - в
архиве Синода и в Комиссии духовных училищ. На местах выявление проходило в
архивах церквей, монастырей, духовных консисторий. Но работа затягивалась. Московская
духовная консистория была вынуждена в ноябре 1836 года вновь обратиться к
уездным благочинным правлениям об ускорении поиска документов. Наконец, 13
декабря обер-прокурор Протасов направил ученому найденные материалы по
Московской губернии, 30 декабря - по Калужской и 5 мая 1837 года - по
Смоленской.
Наиболее хорошо сохранились сведения, присланные из Калуги. На основе их
попытаемся реконструировать поиск источников религиозного характера.
15 июня 1836 года к калужскому епископу Николаю направил запрос об архивных
материалах лично А.И. Михайловский-Данилевский. Но еще раньше - 20 мая об этом
уже было предписано из Синода специальным указом. На основании указа епископ
обязал губернскую духовную консисторию приступить к выявлению документов. Общая
«справка» по губернии была составлена по материалам архива консистории. По
инициативе калужского епископа историку было также направлено «сочинение одного
здешнего ученого», который писал «около того самого времени, как была
Отечественная война 1812 года».
Духовная консистория, в свою очередь, направила в уездные духовные правления
указы о поиске нужных источников. В июле из правлений подобные указы разошлись
благочинным и священникам приходских церквей. Всего составлялось на местах три
вида документов:
1. Копии с представлений священников в 1812 г. церковным
властям о событиях войны.
2.Ответы на вопросы Михайловского-Данилевского,
присланные через Синод. Это были те же самые вопросы, что рассылал ученый в
губернии и которые выше рассмотрены. Они охватывали в целом всю губернию.
3.
Ответы самих священников на вопросы историка, по сути являвшиеся
воспоминаниями. Воспоминания священников - это один из самых интересных и
ценных источников, собранных Александром Ивановичем. Они носят характер ответов
на анкету из 6 вопросов, составленных Михайловским-Данилевским. Вопросы те же,
что и в анкетах, присланных из церковных архивов через губернаторов. Все они
имели общий формуляр. Начинались одними и теми же словами, - примером возьмем
Боровский уезд: «1836 года июля 20-го дня Боровского уезда Предтеченской, что в
селе Комлеве церкви, священнослужители, по выслушании указа Боровского
духовного правления от 13-го минувшего июля сего года за № 253 - м,
последовавшего на имя местного благочинного Боровского Благовещенского собора
отца протоирея Алексея Беляева, дали сие сведение в том, что во время нашествия
неприятеля в 1812-м году...».
Далее шли ответы и заключали «сведения» подписи
притча церкви.
Всего по Калужской губернии было составлено 32 таких документа. Из них 10
написано на основании воспоминаний священников и прихожан города Боровска, 7 -
Боровского уезда, 6 - Малоярославца, 5 - Медынского уезда, 2 - Мосальского
уезда, 1 - Тарусы. Материал, представленный в воспоминаниях, по содержанию
самый разнообразный. Это - воспоминания о сражении за Малоярославец, откуда
началось отступление французской армии из России. Это рассказ священника из
села Милятино Мосальского уезда о боях крестьян и фабричных рабочих с отрядами
неприятельских мародеров. Это - и жалобы, что наполеоновские солдаты вторгались
в уезды, «...возмущая поселян к неповиновению властям». К сожалению, после
смерти Михайловского-Данилевского, его архив неоднократно подвергался
пересистематизации и документы чрезвычайно перепутаны между собой. Пользование
ими крайне затруднительно. Достаточно сказать, что материалы по Калужской
губернии лежат в папке, оформленной в XIX веке военными архивистами, на которой
написано: «Сведения о произшествиях по Смоленской епархии в Отечественную войну
1812 года, доставленные Духовными лицами Смоленской епархии во исполнение Указа
Св. Правительствующего Синода от 20 мая 1836 года».
