«Конечно пока у нас еще ни кола, ни двора, в разных местах занимаемся, здания пока своего нет. Люди, которые нам помогают, отдали во временное пользование различные помещения – академия Гнессиных, в колледже при московской консерватории, занимаемся в библиотеки Достоевского в Москве, в Архангельском специально нам сделали помещение для хоровых занятий. Плод этих занятий – вот эти вот ребята, то есть этот коллективный труд. Коллективный труд преподавателей, труд очень непростой. Потому что действительно одни уходят, других нужно продолжать обучать и самое главное чтобы вновь прибывшие, уже воспитывались в дисциплине, быстро схватывали традиции, православные традиции. Мы придерживаемся традиций московских духовных школ, они являются для нас такими «путеводителями». Когда мы приехали в монастырь Оптина Пустынь, нам была важна реакция братии. Если братии понравится – значит мы в монастырском стиле, значит мы учим петь ребят правильно. Если бы мы отошли от монастырских традиций исполнения, было бы сразу слышно и возникло непонимание. Это вот очень важно, значит направление наше правильное, духовное. Хотя конечно мы просим святых молитв, потому что путь этот очень тяжелый, трудный тернистый. Тут нужно обилие материальных средств, которых подчас не хватает, что бы все это поддерживать, чтобы обезпечивать учебный процесс. <…> Пока вот мы есть – единственная православная часть, больше нет. Было много – 80, сейчас осталось единственная – наша, и Господь нас охраняет. Нас теперь хотели все. Сказали, нам не нужны мины, у нас в России войны не будет, да и хотели в октябре нас уже уничтожить. Но вот Господь решил, что все-таки мы нужны пока. Вот оставили нас до 2012 года. Будем молиться».