"Возвратясь от заутрени в первый день Пасхи, - передает А Т. Б., - я
легла спать и едва забылась, как у самого изголовья услышала, что кто-то
горько плачет. Сердце сжалось у меня от жалости; боясь открыть глаза, я
робко спросила: "Надя, это ты, моя родная?" - и страшилась услышать
ответ, ибо мне пришло в голову, что, может быть, сестра моя Надя, давно
скончавшаяся, не получив блаженства в вечной жизни, явилась мне для.
испрашивания молитвы, но на мой вопрос нежным грустным девичьим голосом,
дрожащим от рыдания, послышался ответ:
- Нет, я не Надя.
- Нет, я не Надя.