Когда я стала жить в городе, то стала чаще ездить в Оптину пустынь, к отцу Амвросию. Узнав, что я еще не бывала по святым местам, он посоветовал мне съездить в Москву, помолиться у всех угодников и чудотворцев московских, приложиться к их святым мощам, а затем побывать в Троице-Сергиевой, в Новом Иерусалиме, в Вифании... Я с радостию ухватилась за этот совет и тот час же решилась ехать. После тяжелой моей жизни эта поездка подействовала на меня так благотворно, что я стала совершенно оживляться.
Когда я была в Вифании, то, мне сказали, что там в лесу живет великий старец, Филаретушка, что к нему ходит много народу, и что даже сам митрополит бывает у него, очень его любит и часто с ним беседует. Со мною были две товарки, с которыми я вместе совершала свое паломничество. Во время путешествия я одевалась по-бедному и всюду, где мы бывали вместе, я их пускала впереди себя, а сама шла за ними сзади. Так было и при посещении нами Филаретушки.
Пришли мы к нему, поклонились ему в ножки и приняли его благословение. Вдруг Филаретушка взглянул на меня, да как закричит:
- Ты зачем живешь в миру?
Я перепугалась. Он посадил моих спутниц, а сам стоит передо мною и кричит:
- Зачем ты живешь в миру? Что ты в своем богатстве валяешься, как свинья в грязи? Все продавай, все тащи на базар! Чтоб у тебя ничего не было!
Потом он стал шутить со мною, обласкал меня, благословил* и, отпуская от себя, опять сказал мне серьезно и внушительно:
______________________
* Может быть, отечески перекрестил; он не имел священного сана.
______________________
- Слышала? Все - на базар! Чтоб у тебя ничего не было.
Подал он мне черный крест и прибавил:
- Неси его домой! Будет с тебя и этого, а прочее все - на базар!.. Вблизи от меня живет затворник: поди к нему под окошко, - он скажет, что тебе делать!
Товаркам моим Филаретушка ничего не указывал, а только их благословил.
К затворнику идти я побоялась, потому что час был поздний, а место незнакомое; и расположилась я на волю Божию: что будет со мною, то пусть и будет!
Переселившись на житье в город, я видела сон необыкновенный. Вижу я себя в своем деревенском доме. Входит ко мне какое-то духовное лицо и говорит:
- Идите - вас требуют!
Мне показалось - точно на суд. Я пошла. Вхожу в переднюю и вижу: стоит в ней от потолка до полу большое зеркало, и в этом зеркале я вижу себя, роста большого, красоты невообразимой; платье на мне парчевое, а на голове - венец. И я смотрю на себя и удивляюсь своей красоте. Схожу с крыльца, а на крыльце уже меня дожидаются какие-то двое, чтобы проводить меня, и я вступаю в длинный, темный коридор. По сторонам коридора стоят дети в белых рубашечках и просят у меня милостыни, а я иду и раздаю направо и налево милостыню, пока вижу, что у меня и раздавать-то уже ничего не осталось. И вынула я грудь свою, и стала детей тех кормить своим молоком. И так я прошла весь коридор, а затем вышла на луг очаровательной красоты. По лугу этому, вижу, течет река. Я села на берегу. Смотрю: нет на мне моей парчевой одежды, а взамен ее - рубище. Дети опять тут, сидят со мною рядом и просят есть, а мне им дать нечего. И горько мне стало, что дать мне им нечего. Раскрыла я тут на себе свое рубище, и вижу, что все в ранах тело мое, а дети, увидев мои раны, припали к ним и стали их лизать...
Тут я проснулась.
На другой день опять вижу сон: лежу я, будто, у себя на постели, и подходит ко мне какой-то послушник.
- Что же это ты, - говорит он, - все еще до сих пор не готова? Потребует тебя царь, а у тебя одежды нет, всю черви поели!
С этими словами он подошел к комоду, выбрал из него все, что там было, и унес.
После этого сна, через два дня я заболела горячкой и несколько недель находилась между жизнью и смертью.
Когда я уже стала понемногу оправляться, то опять увидела знаменательный сон: подхожу я, будто, к своему образному киоту и начинаю перед ним молиться с необычайным умилением. И когда я, помолившись, стала прикладываться к образу Божией Матери, то Она стала вдруг как живая, сняла с Себя ризу и ею меня покрыла. Сколько времени я под нею лежала, не помню. После того я увидала себя в каком-то незнакомом доме, разделенном на две комнаты. В одной из этих комнат я вижу своего мужа. Подходит он ко мне п говорит:
- Полно тебе здесь горе мыкать: пойдем к нам! И в ответ на эти слова мужа чей-то голос возразил:
- Нет, она к тебе не пойдет: ей еще надо дом достроить, который она начала уже много лет тому назад!
- Да, я его уже кончила, - ответила я.
- Нет, - сказал голос, - не кончила! Пойдем, я тебе его покажу!
Я пошла и вижу: стоит дом и не достроен; но я его узнала, узнала и то, что строить его я начала еще при первом муже. Удивило меня, что тот же сон я видела уже раз, после смерти своего второго мужа. Тогда я видела, что дом этот доведен до крыши, но крыши еще нет; а теперь уже он стоял совсем оконченным вчерне, только без окон и без дверей, которые надо было доделать. И такой красоты был дом этот, что я воскликнула в восторге:
- Господи! Дострою я его непременно и перейду в него жить.
Мой муж, вижу, стоит поодаль и говорит:
- Что, что ты делаешь? На что тебе столько домов?
- Зимой, - отвечаю ему, - буду жить в одном, летом - в другом, а третий забью.
Тут я оглянулась и увидала, что мой белевский дом стоит с закрытыми ставнями и заколочен... И опять я увидела иной дом, разделенный на две половины. Заглянула я в его стеклянную дверь, и за ней вижу большую комнату, а в ней много народу, и какой-то чудной красоты юноша ходит и учит народ... И говорит мне чей-то голос:
- Этот юноша - Тихон Задонский. Он еще юношей в семинарии проповедывал слово Божие.
Ушел юноша, а народ все стоит. Вдруг, выходит к народу архиерей, в полном облачении. Я спрашиваю:
- Кто это?
- Он же! - ответил мне голос. Подошел архиерей ко мне и говорит:
- Иди ко мне - я тебя вылечу!
Я протянула к нему свои руки для принятия благословения. Он благословил меня и повторил:
- Не забудь же, приходи ко мне!
Я ушла в другую комнату, где не было народу, и горько заплакала. Опять ко мне подходит мой муж и говорит:
- О чем ты плачешь? Я ему отвечаю:
- Как мне не плакать? Святитель Тихон Задонский велит мне к нему ехать, а у меня денег нету.
- Все будет, - говорит мне муж, - мы тебя сами проводим.
Я проснулась. И стало мне грустно, что нет у меня денег на поездку к Тихону Задонскому, и что не может, таким образом, поправиться мое здоровье.
Я написала батюшке Амвросию о моем сне и о своей скорби, и вслед получила от его имени ответное письмо: "Батюшка благословляет, не отлагая, ехать в Задонск". - "Как тут быть? - подумала я, - а ехать мне все равно не с чем".
Прошло два дня.
Сижу я в сумерках у себя одна дома и размышляю: ежели угоднику Божиему угодно будет принять к себе меня, грешную, то он даст мне возможность ехать... Вдруг, слышу, колокольчик!.. Входит ко мне один знакомый и говорит:
- Я слышал, что вы собираетесь в Задонск, и скорбите, что нет денег. Я вам их привез.
И дал мне, сколько было нужно, на поездку. А человек он был маленький, сам жил только на небольшую пенсию.
Я сейчас же наняла лошадей, а на другое утро полубольная, еще не оправившаяся от перенесенной горячки, уехала к Святителю.
Невозможно передать, с какими чувствами припала я, по приезде своем в Задонск, к мощам великого угодника Божия! Как к живому, я бросилась к нему, излила перед ним всю свою скорбь, точно внутренность мою всю перед ним вывернула. Я так плакала у его раки, что гробовой иеромонах обратил на меня внимание, снял пелену, покрывающую мощи угодника, и покрыл меня ею.
В Задонске я совершенно выздоровела и душою, и телом..."
На этом рукопись "монашествующей сестры" прерывается. Кто была эта раба Божия? Имя ее не убавит и не прибавит ничего к тому человеческому документу, который я только что занес на страницы своих записок. Двойная жизнь!.. Как удивительно сплелось в ней зримое и незримое, потустороннее и здешнее! Сама составительница этой рукописи не могла бы определить, какой она больше жила жизнью - той ли, которая продолжается за гранью, именуемой смертью, или той, которая начинается здесь, на земле, служит подготовлением к смерти...
- Ну что? - спросил меня "премудрый", - прочли вы мою рукопись?
- Прочел.
- Что вы скажете о ней?
- А вы?
- Умрем - узнаем! Так думаю и я...
А ты как думаешь о ней, мой читатель?
Из книги С. А. Нилуса "На берегу Божией реки"
Часть 1
