Иеромонах Даниил, Дмитрий Кириллович Фомин, родился в 1876 году в Московской губернии, но вскоре после рождения родители перевезли его на постоянное место жительства в село 2-я Михайловка Сорочинского района Оренбургской губернии.
В юном возрасте Дмитрий встретил верующих людей, которые направили его жизнь на духовный путь. Он полюбил молитву и, как сам потом вспоминал, перед иконами «слезы ручьем текли» у него.
По окончании военной службы Дмитрий поступил в Оптину пустынь, а одна из его сестер, Анастасия, поступила в соседний женский монастырь в Шамордино, где постриглась в монашество с именем Архелая. В монастыре Дмитрий нес послушание в ювелирной мастерской, в совершенстве обучился церковным ювелирным ремеслам, отливал кресты, цепочки и др. Так как он был человеком грамотным и пытливым к духовной жизни, его взял в письмоводители преподобный Анатолий Оптинский. Под диктовку старца послушник Дмитрий отвечал на письма.
В Оптиной пустыни Дмитрий принял монашеский постриг с именем Даниил и был рукоположен в священный сан. Под мудрым руководством Оптинских старцев иеромонах Даниил приобрел горячую веру и любовь к Богу и ближним, смирение, неосуждение, памятование о смерти, дар Иисусовой молитвы. Он также сподобился видеть телесными очами духовные вещи. Много лет спустя он рассказал своему духовному сыну, будущему священнику, об удивительном случае, свидетелем которого однажды стал: к некоторому Оптинскому старцу пришел посетитель с вопросом. И тут отец Даниил увидел, как два лучика вышли из глаз старца и направились к сердцу посетителя. Отца Даниила охватил страх, он даже оцепенел от увиденного. Старец понял, что отец Даниил это увидел, и потому сразу ушел, ничего не сказав.
Иеромонах Даниил был преемником великих Оптинских старцев – Варсонофия, Анатолия и других. После закрытия монастыря он вернулся в Оренбургскую область, где в селе 2-я Михайловка некоторое время совершал богослужения. В 1928 году храм был закрыт, а в 1930 году отец Даниил был арестован и приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей.
Из оренбургской тюрьмы отец Даниил был этапирован в Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), затем отбывал срок в Сибири на лесозаготовках. Во время заключения около 10 лет батюшка ходил по этапам, был в лагерях, сидел в одиночных камерах, выполнял каторжные работы. Отец Даниил вспоминал: «Когда я сидел в камере, то сильно голодал. Нас совершенно не кормили. И вот чудесным образом Господь мне хлеб посылал. А сатана-то и говорит: «Как же ты будешь есть хлеб? Хлеб-то этот – огонь».– «А я не боюсь, потому как этот хлеб небесный. А ты отойди от меня, сатана»,– отвечаю». Долгое время он питался этим хлебом. Жил в бараках, в которых зимой замерзала вода. Летом работал, утопая по колено в болотах. Однажды упавшим деревом ему повредило ногу, была очень серьезно травмирована кость ниже колена. Нога долго болела. (До самой смерти на ноге у него был большой незаживающий свищ.) Отец Даниил стал не пригоден для физического труда. «Как-то сижу я в одиночной камере,– рассказывал он,– и меня неожиданно трижды осенило светом; мир и тишина посетили меня и радость духовная. Тут же после этого вызывают меня к начальнику. Начальник этот был очень строгий. Как правило, почти всех после встречи с ним расстреливали. Ну, думаю, наверное, пришел час моей смерти, и пошел к начальнику. Но, к моему удивлению, после допроса меня вновь посадили в одиночную камеру, совершенно холодную. Я думал, что замерзну, но милостив Господь: Своей чудесной силой согревал меня, грешного. И каково было удивление надзирателей, когда они зашли ко мне и надеялись увидеть мертвого, а я был цел и невредим. Начальник говорит мне: «Я вижу, вы не простой человек. Что-нибудь расскажите о себе». Я ему рассказал свою жизнь, и он смиловался надо мной, даже отменил смертную казнь и отправил меня в Кзыл-Орду».
После этого случая отца Даниила отправили в ссылку в Казахстан. В Кзыл-Орде он имел возможность крестить, исповедовать, совершать литургию и причащать верующих.
По возвращении из ссылки в 1948 году отец Даниил поселился у племянницы Марии, которая с тремя детьми жила в Оренбургской области в маленьком домике. За отцом Даниилом ухаживала матушка Архелая, тоже вернувшаяся из ссылки. Привезли отца Даниила совсем больным, он не мог ходить, больше лежал. Женщины из сел 2-я Михайловка и 2-я Ивановка приходили навещать больного и тайно слушать его слово, так как боялись председателя сельсовета. Храмы в этих соседних селах были закрыты и разрушены. По освобождении из ссылки отец Даниил жил под надзором. Ему запрещали совершать богослужения, проповедовать, постоянно преследовали. Чтобы заработать на жизнь, он, немного окрепнув, нанялся работать: клепал дырявые чугунки, ведра, кастрюли, керосиновые лампы, часы, изготавливал серьги и браслеты по заказу сельских женщин, отливал крестики и цепочки. Несмотря на гонения, отец Даниил тайно совершал богослужения на дому одной благочестивой женщины. С окрестных сел шли к нему со слезами, с горем за советом, а то и просто увидеть, услышать. Обращавшиеся к нему за помощью всегда получали духовное утешение по его молитвам, и даже совершались чудеса. Жители 2-й Ивановки и 2-й Михайловки заметили, что отец Даниил обладал даром целительства и прозорливости. Известно множество случаев, когда он предсказывал дальнейшее течение жизни человека. Отец Даниил молился за людей, поддерживал их морально, удерживал их от неправильных поступков, от отчаяния, самоубийства, воровства, направлял их души к Богу. Смирение отца Даниила возрождало, по свидетельству очевидцев, веру в людях.
Он был человеком высокой духовной жизни и имел от Бога великий дар рассуждения. Многие священнослужители и миряне исповедовались у него, в том числе владыка Мануил (Лемешевский) во время пребывания его на Оренбургской кафедре. Когда отцу Даниилу задавали серьезные, жизненно важные духовные вопросы, он обычно сразу не отвечал, а говорил так: «Я тебе в следующий раз отвечу». В следующий раз при первой встрече он сразу отвечал на заданный вопрос. Видимо, батюшка молился о вразумлении или же рассуждал. В 1950 (1951?) году отец Даниил побывал в Оренбурге с внучатой племянницей Марией. Жили там у знакомых монахинь, посещали храм, притом отец Даниил заходил в алтарь. В те дни во время молитвы ему была открыта точная дата его смерти.
Матушка Архелая настояла на том, чтобы им переехать в город Сорочинск, так как там находился еще действующий храм. В 1952 году они перебрались на новое место жительства, а 12/25 июля 1953 года иеромонах Даниил скончался. За 2–3 дня до смерти он как бы завещал родным поминать его: «Царство Небесное, вечное блаженство иеромонаху Даниилу», предсказывая свою скорую кончину.
Отпевал старца в Сорочинском храме иеромонах Иоанн (Снычев), будущий митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, в сослужении шести священников. Первую панихиду служил отец Стефан Акашев.
Отец Даниил завещал похоронить себя рядом с матерью. Из города Сорочинска во 2-ю Михайловку гроб с телом покойного духовенство и множество народа несли пешком 18 километров. И там его встречал народ: люди постилали платки, бросали цветы, а потом брали и прижимали их к себе. В селе прекратились все работы; приходили люди из соседних сел, чтобы проститься с любимым батюшкой.
Могила отца Даниила для многих является местом поклонения и паломничества. Почитатели старца Даниила приходят на могилу, молятся, просят его помощи и заступления, получают просимое и верят в его святость. Он заповедал: «По смерти моей, кому будет очень тяжело, приходите ко мне на могилку».
Оптинский Патерик
