Люди способны и обязаны любить

Уважение наше к ближним непременно должно быть заверше­но любовью к ним, ибо неестественно было бы, зная и уважая наших ближних, не любить их. Любовь к ближним есть главное и самое проч­ное основание взаимных отношений между людьми, одаренными сердцем, способными любить. Все люди связуются взаимными узами частью родства и большей частью нуждами общественными и семей­ными, которым мы не иначе можем удовлетворить, как только при взаимной помощи со стороны других; не иначе можем устранить и облегчить бедствия и несчастья, неразлучные с этою жизнью, поддер­жать порядок, спокойствие, тишину в домах, обществе и отечестве, как взаимным, искренним участием и содействием. Иисус Христос требует от последователя Своего, чтобы он так же любил ближнего, как Он Сам возлюбил нас, чтобы готов был положить за него душу, когда это необходимо.

 Любовь истинного христианина есть любовь всецелая и вполне благожелательная: нет такого блага в мире, кото­рое бы истинный христианин не пожелал принести для спасения ближних своих. [3] Истинный христианин оказывает любовь свою ко всем людям, без различия пола, возраста, звания и состояния, к друзь­ям и врагам, к своим и чужим, знакомым и незнакомым. Но особен­но истинный христианин обязан любить своих присных. В присном своем истинный христианин видит не плоть и кровь только, которые не наследуют Царствия Божия, но избранных во Христе, возлюблен­ных и присных Богу причастников Божественного естества; а поэто­му любовь христианина к присным есть любовь о Господе, чистая и святая, стремящаяся предпоставить их Богу и Отцу чистых и всесовершенных во всем.

 Гуманность и филантропия во многом сходны с любовью христианскою, а именно: та и другая благотворят; благо­творя, та и другая имеют в виду пользу ближних, оказанием им бла­готворительной помощи; таи другая, несомненно, полезны. Но име­ют и существенное различие, а именно: гуманность, благотворя, ищет своей славы, а христианская любовь к ближним ищет славы Господа; гуманность есть обнаружение чувственной природы нашей, а христианская любовь есть дар Святаго Духа, и потому последняя выше пер­вой настолько, насколько дух выше плоти, насколько благодатное вы­ше естественного; гуманность часто не разбирает средств благотво­рительности, а любовь христианская всегда пользуется средствами чистыми, например честным трудом и прочими.