Батюшка был очень трудолюбивым человеком. Он всегда был очень загружен и чрезвычайно дисциплинирован. У него все было расписано. Он был духовником и казначеем в Лавре и духовником московских семинарии и академии. В определенные дни в академической Покровской церкви Батюшка проводил общую и принимал частную исповедь. Всегда сначала исповедовался владыка ректор, преподавательский состав, а потом и студенты. С возрастом Батюшке это стало тяжело, и он исповедовал только преподавательский состав, руководство. А студенты, конечно, продолжали ходить на исповедь, но уже в Лавре.
На отдых у Батюшки времени совершенно не оставалось. Батюшка почти никогда не пропускал братский молебен, всегда ходил на него. И он как духовник должен был следить за тем, чтобы братия тоже не пропускала братские молебны. И все годы Батюшка очень часто служил. В Лавре очень много полиелейных служб, и Батюшка всегда служил всенощную, помазывал людей и служил Литургию – в Лавре принято, что если отец наместник служил позднюю Литургию, то раннюю служил обязательно Батюшка, а если отец наместник служил раннюю Литургию, то Батюшка возглавлял позднюю. И еще Батюшка и сам проповедовал, и благословлял братию проповедовать на службах. А если по каким-то причинам брат опаздывал на проповедь или что-то случалось, то Батюшка всегда выходил и сам проповедовал. Так что у Батюшки очень мало оставалось времени на отдых. Только во время отпуска были какие-то минуты отдыха.
У Батюшки всегда была обширная переписка, в его адресной книге было около тысячи адресов. Летом, когда много праздничных служб – Преподобного Сергия, Илии Пророка, Преображение, Успение и другие, Батюшка не успевал уже прочитывать письма, и в отпуск мы брали с собой большой почтовый крафтовый мешок, и он всегда был набит письмами. Поэтому у Батюшки была задача во время отпуска все эти письма разобрать и ответить на них. И всегда он брал с собой три книги. Это были Апостольские правила и книги преподобных Иоанна Кассиана Римлянина и Макария Великого. И эти три книги он каждый год прочитывал. Я как-то сказала: «Батюшка, вы каждый год их берете!» А он мне: «Ну, надо же воспроизводить в памяти поучения, это необходимо знать». И у Батюшки был план, что он в день должен был прочитать определенное количество страниц, и если из-за каких-нибудь путешествий он не успевал, то говорил: «Я сегодня не выполнил план, мне завтра нужно этот план выполнить».
И помимо всего этого – постоянное чтение Евангелия. Батюшка всегда его читал, очень подолгу, внимательно, часто останавливаясь, видимо, заучивал или размышлял…
Я наблюдала, как Батюшка работает с письмами. Это было очень интересно. Сначала он собирался с мыслями и силами, читал книги, а потом говорил: «Нужно приниматься за почту». Затем садился, и мы с Леонтием Федоровичем разрезали конверты, а он читал письма. Часть писем были на сжигание, а другую часть Батюшка раскладывал на две стопочки. На первую стопочку писем он сразу же отвечал. Мы покупали открытки с видом Железноводска или Крыма, и он на этих открытках писал ответы, а мы запечатывали и отправляли. И как только он эту стопку писем обработает – переходил к другой. И вот над каждым письмом второй стопочки он думал, перечитывал его, иногда откладывал и еще думал, видимо, молился, потом опять за него принимался. Так Батюшка работал над письмами. Так что вот такой у Батюшки был непростой отдых…
Многим известны усердие Батюшки в молитве и сила его молитвы. Он никогда не опускал монашеского правила. Знал его наизусть. В отпуске каждый день начинался с утренних молитв, чтения апостольских посланий и нескольких глав Евангелия, Псалтири. Когда он собирался на службу, обязательно читал дневное рядовое Евангелие. В храм брал кучу записок, в которых мы записывали имена из писем с просьбой помолиться.
В один из отпусков мы поехали из Крыма в Железноводск через Керченский пролив. Задержались в очереди на паром, и по Краснодарскому краю пришлось ехать в сумерках. Стемнело и вдруг фары нашей машины погасли. И хотя водитель наш, Юрий Михайлович Музыкин, был очень опытным, но и он возился, возился и ничего не смог сделать. Но ехать-то надо, не ночевать же в машине в поле. Батюшка говорит: «Давайте читать по очереди Иисусову молитву». Мы около часа читали, и Батюшка снова говорит Юре: «Посмотри еще», – а сам светит ему автофонарем. И тут же Юра обнаружил неполадку. Оказалось, что какой-то провод был плохо закреплен. Батюшка по своему смирению заставил нас молиться – чтобы не выделяться самому. А ведь не просто так он почувствовал, когда можно исправить поломку.
Еще один случай. В канцелярии Лавры много лет трудилась Людмила Степановна Говядина. Усердная, исполнительная и скромная труженица. В 1991 году у нее обнаружили рак желудка. Батюшка благословил ее оперироваться. Операцию назначили на 19 августа – праздник Преображения Господня. В этот день в 1980 году у Батюшки тоже была серьезная операция на желудке. В этот праздник Батюшка служил позднюю Литургию в Трапезном храме Лавры, и у престола возносил особое прошение за болящую Людмилу. В этот же праздничный день после обеда он всегда служил молебен у Преподобного – в благодарность о своем излечении. Так и в тот год в конце молебна он на коленях у раки Преподобного просил о выздоровлении Людмилы. Прошла операция, а была вторая стадия рака, Людмила стала поправляться, возвратилась к работе и еще много лет трудилась в канцелярии Лавры. Умерла 11 июля 2016 года монахиней Херувимой. Как вспоминают братия, за Литургией Батюшка попросил всех, кто с ним служил, вынуть частицу за Людмилу Степановну. Он не только сам дерзновенно молился, но и других подвигал к молитве.
В 2002 году у моей сестры приключилась серьезная болезнь – при обследовании щитовидной железы выявили злокачественную опухоль. Батюшка благословил оперироваться. Так случилось, что в день операции сестры Батюшка служил Литургию. Никогда не забуду, как он на коленях перед престолом возносил прошения о выздоровлении тяжко болящей Ольги. Прошла операция благополучно. Оперировавший доктор потом сказал, что был удивлен тому, как была расположена опухоль. Он смог ее удалить, не затронув голосовых связок, хотя перед операцией он предупреждал, что, видимо, сестра останется без голоса. После операции сестричка поправилась, смогла восстановиться и продолжает трудиться. Ее голос – это ее инструмент.
Вот какое дерзновение имел Батюшка в молитве. Не случайно люди просили его молиться и чувствовали силу его молитвы.
Когда Батюшка уже болел, но еще мог разговаривать, как-то ночью он стал так истово молиться, молча, творя крестное знамение. Я спросила его, о чем он молится? Он ответил, что молится за всех, кто просит его молитв.