Утро. Сущность утренних молитв

Хвалите Бога утром, чада церкви. Всякое утро будем славословить Благого и покланяться Ему, устроившему светила в область дня и в область ночи. Покрывало ночи поднято и воссиял свет Божий над тварью; свет Твой, Господи, да озарит сердца наши. Сам Ты, Господи наш, научи нас славословить Тебя и вложи жизнь в души наши, и как извел нас из тьмы, так избавь нас от геенны. По милости Твоей напитай чад Церкви, прилепившихся к Тебе. Заступником нашим да будет милосердие Твое, Господи утра и вечера. Благодать Твоя, Господи, да сопровождает нас и да приведет к великому утру. Небо и земля, и все, что на них, с ними вкупе, да славословят Тебя за обращение наше. Славословие Тебе, поклоняемому Отцу и Единородному Твоему Сыну, и Духу Святому.  



«Вы все еще спите и почиваете», — говорил Спаситель ученикам Своим, около полуночи совершая кровавый подвиг в саду Гефсиманском. Троекратно подходил Он к ним, троекратно находил их спящими и, как бы жалея нарушить покой друзей своих, один повергался на землю с пламенной молитвой к Отцу Небесному (Мф. 26; 39-44). Поистине, братья возлюбленные, сии слова и сии действия Господа нашего мы вполне можем отнести к Святой Матери нашей, Церкви. Взирая на нас, как на детей, беспечно покоящихся в колыбелях своих, она около всякой полуночи тихо старается пробуждать нас гласом Искупителя: «Что спите? воставше молитеся, да не внидете в напасть».

Но если мы спим и не хотим подняться от ложа нашего, то она с своими служителями и с немногими бодрствующими сынами, обыкновенно с дряхлыми старцами, удаляется в храмы свои, как Господь удалялся в сад Гефсиманский; там совершает «полунощные молитвы» о нас. Мы еще спим и почиваем, а она уже повторяет покаянные и поучительные псалмы Давидовы. Мы спим, а она, как бы с сожалением говоря о нас: «вы все спите и почиваете», — уже многократно испрашивает нам в молитве Господней хлеба насущного у Отца Небесного. Не довольствуясь одними общими молитвами за нас, приносимыми в храмах, и ведая, что мы не все поспешим туда, Церковь предлагает каждому из нас, как мать младенцу, особую готовую пищу домашнюю, — предлагает утренние молитвы, назначенные ею для домашнего употребления нашего. Она желает, чтобы первым нашим словом по пробуждении было призывание имени Всесвятыя Живоначальныя Троицы, Отца и Сына и Святого Духа; чтобы первым нашим действием было троекратное ограждение себя знамением Честнаго и Животворящего Креста Господня. Она старается тотчас по восстании нашем от сна придать нам чистоту Ангельскую, поставить нас в лик Сил Небесных и заставляет воспевать Ангельскую песнь: «Свят, Свят, Свят!» Но как все мы далеки от чистоты и святыни Ангелов Божиих, — мы, которые отходим ко сну грешными, а пробуждаемся от сна иногда еще грешнее, нежели какими уснули, — то Церковь сперва заповедует нам благодарить Создателя нашего, что Он не погубил нас со беззакониями нашими, но по своему обычному человеколюбию и долготерпению воздвиг от одра и сна. Потом каждую молитву свою наполняет очистительными воплями покаяния, просвещения и освящения нашего.

Так в иных молитвах она заставляет нас умолять Господа, что бы Он Сам очистил «нас от всякой скверной плоти и духа, и даровал нам бодренным сердцем, и трезвенной мыслью, всю настоящего жития ночь прейти» (молитвы 1 и 5); в других — чтобы Он «по нашем сне ночнем воссиял нам день безгрешен» (молитва 2), «просветил наши мысли, очеса и ум наш от тяжкого сна лености восставил» (молитва 6); в иных, чтобы Он, даруя нам новый день жизни, помогал нам на всякое время во всякой вещи, и избавлял от всяких злых вещей (молитва 3), сподобляя нас всегда творить Его святую волю (молитва 4). Уныние, забвение, неразумие, нерадение почти всегда бывают причиной неисправной жизни нашей. Церковь обращает вас к Богоматери, да отженет Она святыми Своими и всесильными мольбами эти и все другие пороки (молитва последняя), да «разрешит пленицы грехопадений наших и сотворит нас домом Духа Божественного» (молитва 7).

В каждую минуту жизни нам необходим небесный страж и помощник: Церковь заставляет нас вопиять к Ангелу-хранителю окаянной души нашей, да не оставит нас, ниже отступит за невоздержание наше, да укрепит бедствующую и худую руку нашу, и наставит нас на путь спасения, да покрыет в наступающий день и хранит нас от всякого искушения. Многократно мы отходили ко сну, многократно и вставали от сна такими же, как вчера и третьего дня; восстали ныне, — может быть, встанем и завтра, но кто знает, лучше ли будем сегодня и завтра, чем были вчера? Ах, братья, сколько раз обещались мы исправить окаянную жизнь нашу и всегда лгали себе и Богу нашему! Где наши дела, которые могли бы спасти нас? «Боже мой, да не взыщеши дел отнюдь оправдающих меня!» — Что же остается нам ко спасению? Благодать, вера. Посему-то Церковь в начале утренних молитв обязывает нас произносить молитвенно Символ веры, а в конце их дает нам сильную молитву к Искупителю нашему, которой старается не только умилостивить Господа, но как бы и убедить Его к тому, чтобы спасать нас, ссылаясь не на наши непостоянные, а на Его непреложные обетования, не на наши дела, а на Его бесконечную благодать и милосердие. "Ты, многомилостивый, — заставляет Церковь каждого из нас вопиять к Господу Иисусу, — многие ради любве шел и воплотился еси, яко да спасеши всех. Теперь еще и еще спаси меня по благодати, молю Тя". — Какой грешник сам от себя дерзнул бы сказать Богу-Судии: "Если от дел спасешь меня, — это не благодать и не дар: это долг паче?" — Церковь влагает в уста наши это дерзновение. Кто отважился бы одну простую веру свою представить вместо всех дел благих и ей смиренно защищаться перед правосудием? Церковь дает нам эту великую защиту. "Ей, многий в щедротах и неизреченный в милости! Ты сам сказал: веруяй в Мя, — жив будет и не узрит смерти во веки. Итак, если вера в Тебя спасает отчаянных грешников, то вот, я верую: спаси меня, ибо Ты мой Бог и Создатель. Не взирай на мою испорченную волю, но хочу ли я, или не хочу, спаси меня, ибо Ты Бог мой от чрева матери моея" (молитва 8).

Таким-то образом Святая Матерь наша, Церковь, не только молит Господа о нас, но и защищает нас перед Ним; не только сама защищает, но и нам, окаянным, дает некоторое неотъемлемое право на защиту себя.