О делании Иисусовой молитвы. Наставления архимандрита Кирилла (Павлова)

– Батюшка, прошу вас, научите меня правильно молиться, потому что я все время сомневаюсь, верно ли я молюсь.

Затаив дыхание, я сидел на стуле, сжавшись в комок и боясь нарушить глубокое молчание, в которое погрузился старец. Наконец, он промолвил:

– Похвальное желание, отец Симеон, похвальное, да... К сожалению, мне Иисусовой молитвой серьезно заниматься не пришлось. Но я слышал, как учили молиться Глинские отцы. Во-первых, для занятия ею нужно как следует смирить тело. Человек ты еще молодой, поэтому, прежде всего, нужно научиться совершать поклоны с Иисусовой молитвой: земные – в посты и обычные дни, и поясные – по субботам, воскресеньям и в праздничные дни. Совершай поклоны до телесного изнеможения, потому что когда устает тело, то страсти тоже изнемогают, а помышления значительно уменьшаются. Это – то, что относится к телесному правилу.

Теперь – то, что относится к обузданию речи или нашего злейшего врага – языка. Для его усмирения и даются в монашеском правиле каноны и акафисты - Иисусу Сладчайшему и Матери Божией – акафист Благовещения. Наилучшее же правило для обуздания многоглаголания, которому цены нет, одно – это благое молчание. "На кого воззрю? - говорит Господь. – Только на кроткого и молчаливого, трепещущего словес Моих", да... то есть не говорить попусту, а лишь по делу и на пользу душевную себе и ближним. Это во-вторых.

А вот что касается сугубо монашеского правила, которое, однако, и мирянам полезно: Иисусова молитва со вниманием и с полным сосредоточением ума. Собери его со всем тщанием в самом себе, не давай ему шататься туда-сюда, ибо он постоянно норовит убежать в мир. Сиди на низкой скамеечке, не сутулься, дыши тихо и ровно, оставь все заботы и попечения о мирских делах и даже о монастырских.

Если чувствуешь усталость, можешь стоять на коленях, опершись локтями на стул или табурет, но дело не в этом. А с великой мольбой сердечной говори в себе, то есть мысленно: "Господи Иисусе Христе, помилуй мя!" Если будешь соблюдать это правило, не оставляя его и не делая больших перерывов, к тебе непременно придет милость Божия и ты стяжешь дух мирен, дух благодати. Так заповедали молиться Глинские старцы.

– Отче, я читал в "Добротолюбии" и в "Рассказах странника духовному своему отцу", а также слышал от братии, что есть молитва с дыханием. Нужно ли мне ею заниматься? – вспомнил я разговоры среди монахов, которые обычно велись в великом секрете.

– Вот что скажу, отче Симоне: тебе так постоянно молиться не благословляю, ни к чему это, да... Многие монахи сильно повредили себе здоровье дыхательной молитвой... А у кого из отцов ты читал о такой молитве?

– У преподобного Григория Синаита, Каллиста и Игнатия Ксанфопулова. Мне монахи говорили: когда сильно борют страсти или обуревают дурные помыслы, тогда можно молиться следующим образом. На медленном вдохе говоришь "Господи Иисусе Христе", а на медленном выдохе – "помилуй мя!" Во время рассеянности ума такая молитва с дыханием хорошо помогает. Еще мне монахи рассказывали: когда чувствуется сильное разжжение похоти или приступы гневливости, то можно прибегнуть к следующему способу. Медленно и глубоко вздохнуть с мысленным произнесением "Господи Иисусе Христе", потом в совершенном молчании задержать воздух в легких и медленно выдохнуть с мысленными словами "помилуй мя!"

– Не советую тебе делать это часто, отец Симеон! Все подобные искусственные приемы – лишь поддержка в молитвенной практике, больше уповай на покаяние и на помощь Божию! А в блудных бранях нет ничего лучше любезной для сердца молитвы: "Пресвятая Богородица, спаси нас!"

В келье вновь наступила тишина. Я старался как следует усвоить наставления отца Кирилла, а он молчал, перебирая четки.

– Батюшка, а в "Рассказах странника" есть другой способ молитвы Иисусовой: произносить "Господи Иисусе Христе, помилуй мя!" на каждый удар сердца. Я тоже пробовал в пустыне по пульсу молиться... – признался я.

– Как, как?.. Ну-ка повтори! По пульсу? – старец близко наклонился ко мне.

– Ну да! Прижимал пульс в левом запястье пальцами правой руки и так молился... – почувствовав изучающий взгляд духовника, я покраснел.

– Ни в коем случае, ни в коем случае, иеромонаше... Ведь это все относится к благодатной молитве или, как ее называют кавказские подвижники, – самодвижной... Такая молитва приходит лишь с благодатью и то не ко всем, а кому дано! Иначе только сердце испортишь, не стоит, не советую... Лучше отдай все свое внимание возлюбленному Христу, чтобы возлюбить Его всем сердцем, всею душею, всем разумением своим и всеми помышлениями своими! Так-то, молитвенниче и пустынниче... – улыбнулся старец.

Возрастай-ка лучше в покаянии, в смирении да в послушании... Кто искренно, без хитростей и приемов прилежит к этим добродетелям, тот и стяжает в свое время непрестанную молитву.

– Понятно, отче, благословите!

– Бог тебя благословит! Ну что, Симоне Ионин, любиши ли мя? – спросил, улыбаясь, отец Кирилл.

– Да, батюшка, вы знаете, что я люблю вас... – ответил я со слезами на глазах.