Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Нам с вами, возлюбленные братья и сестры, необходимо хорошо знать путь спасения. Важно научиться отличать истинные добродетели от ложных, с тем, чтобы, усвоив духовные нормы, мы могли неослабно шествовать спасительным путем, преодолевая всякого рода препятствия.
Иногда мы совершаем те или иные добродетели, не имея к этому внутреннего расположения, а руководствуясь исключительно человеческой молвой, т. е. ориентируемся на то, что о нас люди скажут: хорошо или плохо. Если о нас будут говорить плохо, следовательно, мы нехорошие. Если будут говорить хорошо, то и мы молодцы. Вот какой нормой поведения или доброделания мы иногда с вами руководствуемся! Но если это единственный наш ориентир, то, конечно, мы глубоко ошибаемся, и наши добрые начинания не имеют внутри себя никакой силы. Они тщетны в очах Божиих, тщетны и пред людьми. Поэтому-то, совершая ту или иную добродетель, необходимо быть внутренне убежденными в том, что она совершается так, как угодно Богу, а не так, как выглядит со стороны человеческого рассуждения. Великие подвижники благочестия это хорошо понимали и когда встречали людей, которые не так, как положено, совершали добрые дела, по-отечески их вразумляли.
В одном селе проживал некий человек, который очень много постился. Но постился он так, чтобы людям это было известно. Взирая на этого постника и видя в его внешнем поведении подвиг, односельчане хвалили и прославляли его за это. А подвижник, не разумея истинной цены человеческой молвы, считал, что преуспевает в доброделании воздержания, даже не догадываясь, что здесь кроется дьявольское ухищрение.
Когда узнал о поселянине-подвижнике авва Зинон, то пригласил его к себе на беседу. Тот с радостью пришел в келию преподобного. Помолившись Богу, они сели. Авва Зинон стал заниматься рукоделием, положив на уста свои молчание. Но ничего не говоря устами, он умом беседовал с Богом. А приглашенный поселянин сидел и не знал, о чем же ему говорить с Зиноном?! Посидев так некоторое время, он стал скучать. Затем сказал:
— Авва, отпусти меня, я пойду домой.
— Зачем же? — спросил его преподобный.
— Да так. Я чувствую в сердце своем какой-то огонь и не нахожу себе места. Почему мое сердце объято таким жгучим огнем, непонятно. Когда я был в селении и совершал пост, то безо всякого труда до захода солнца ничего не вкушал, и мне было легко. Но вот теперь я испытываю какую-то тяготу.
— Это молва человеческая тебя поддерживала,— ответил ему преп. Зинон.— Теперь, когда ты пойдешь в селение, то совершай такое воздержание: не вкушай пищу до девятого часа и все, что ты делаешь, не делай напоказ.
Поселянин, выслушав наставления преп. Зинона, возвратился к себе и стал выполнять послушание пустынножителя. С большим трудом сумел он дождаться девятого часа, чтобы вкусить пищу. И люди, которые раньше прославляли его, стали называть его бесноватым, решив, что он действительно вышел из ума. Тогда поселянин пришел к преп. Зинону и рассказал, как плохо стали мыслить о его подвигах и о нем односельчане. «Вот это и есть угодное Богу»,— заключил свое наставление преп. Зинон.
Возлюбленные братья и сестры! Задумайтесь и вы над тем, как наставляли преподобные отцы тех людей, которые не в меру своих сил, а ради похвалы человеческой совершали те или иные добродетели! Почему так трудно было простолюдину выполнять наставление преп. Зинона? Да потому, что прежде сердце его поддерживалось человеческой молвой, а когда стали его укорять и называть бесноватым, тут-то силы у него и ослабели.
Так вот, возлюбленные братья и сестры: мне хочется, чтобы вы уразумели тайну доброделания. И если в основе ваших подвигов положена настоящая мудрость, то надо за это благодарить Бога и продолжать совершать спасительный подвиг во имя Божие, а не ради славы человеческой.
Укрепимся же в доброделании и твердою поступью восшествуем спасительным путем, достигая духовного совершенства и жизни будущего века во Христе Иисусе Господе нашем, Которому со Отцем и Святым Духом подобает честь и слава во веки веков. Аминь.
митр. Иоанн Снычев
