В конце 1927 года архиепископ Алексий (Симанский) приехал к духовнику Александро-Невской Лавры за советом и молитвой. Он опасался очередного ареста за свое дворянское происхождение и спрашивал совета, не уехать ли ему за границу, дабы его не расстреляли. Отец Серафим ответил пророчески: «Владыко! А на кого вы Русскую Православную Церковь оставите? Ведь вам ее пасти! Не бойтесь, Сама Матерь Божия защитит вас. Будет много тяжких искушений, но всё, с Божией помощью, управится». И владыка Алексий навсегда оставил мысли об отъезде за границу. Отец Серафим за 18 лет до избрания владыки Алексия патриархом предсказал его будущее служение, указал и срок его патриаршества – 25 лет.
Врач-профессор Михаил Сергеевич Фаворский: «Я, по нерадению, "провалил” вступительные экзамены в медицинский институт, и мы тут же поехали к батюшке. Как сейчас помню его слова: "Не расстраивайся, всё хорошо будет. На будущий год поступишь и еще профессором будешь”».
Клавдия Ивановна Печковская: «Сразу после войны моя подруга обратилась к старцу: "Муж пропал без вести. Как мне за него молиться?” "Молись о здравии, скоро он вернется из плена”, – ответил батюшка. Действительно, через недолгое время пришел ее муж, побывавший в плену в Австрии. Батюшка исцелил от ряда заболеваний и мою престарелую маму. Он накрыл ее епитрахилью и, возложив руки на главу болящей, сказал: "Сойдут с тебя все грехи, и пройдут тогда все болезни”».
Татьяна Николаевна Алихова, ученый-геолог: «Мою маму в течение многих лет мучил хронический тромбофлебит. На ногах у нее были открытые раны, которые приходилось перевязывать до одиннадцати раз в день. В феврале 1946 года у нее начался сепсис… Врачи сказали, что мама вряд ли доживет до утра. 8 февраля ранним утром приехали к батюшке в Вырицу. По его виду мы догадались, что случай наш далеко не простой. Тем не менее старец сказал: "Будем молиться! Бог даст – поживет…” Сепсис миновал через три дня! После этого мама прожила еще 15 лет».
Нина Кароль: «Отец, будучи членом КПСС и занимая ответственные посты, тайно веровал и молился. Мама же была откровенной безбожницей. Не исключено, что такое положение было одной из причин ее бесплодия. Весной 1947 года родители отправились к старцу. Они даже не успели представиться, как батюшка с ласковой улыбкой произнес: "А, Наташенька ко мне из Латвии приехала! Ну, рассказывай, рассказывай…” Впервые что-то открылось у мамы в сердце, и она полностью доверилась старцу, который сказал им: "У вас будет девочка. Она родится в первый день нового года. Будет счастливой и будет хорошо учиться!” Родилась я 1 января, спустя десять минут после боя курантов… Училась на самом деле всегда легко и закончила медицинское училище. Духовное воздействие, которое оказал на маму вырицкий старец, было настолько мощным, что она стала глубоко верующим человеком».
Игумения Георгия, настоятельница Горненского женского монастыря в Иерусалиме: «В 1942 году погиб папа, в 1943-м – мама. До 1944 года мы с младшей сестренкой Лидочкой были в детском доме, а затем нас взяла на воспитание наша тетушка. В 15 лет появилось у меня сильное желание уйти в монастырь. Всё больше и больше возгоралась моя душа, но когда человек становится на путь спасения, тогда-то и начинаются для него искушения. Тетушка Матрона категорически воспротивилась моему благому намерению. Немало пролила я слез и постоянно просила Царицу Небесную, чтобы смягчила Она тетушкино сердце. Когда приехала к отцу Серафиму, старец ласково сказал: "Вот, деточка, это твой путь. Сама Матерь Божия тебя избрала!” Он показал рукой на фотографию, которая висела на стене. Я увидела чудную обитель. Это была Пюхтица. Старец благословил тете приехать к нему. Матрона Степановна несколько дней не могла собраться с духом, чтобы поехать к батюшке Серафиму, но не выполнить благословение старца она не могла. Вернулась тетя из Вырицы совершенно другим человеком – только тихо плакала, приговаривая: "Ты ведь еще совсем ребенок, но да будет воля Божия!” 25 января 1949 года мы с сестрой приехали в Пюхтицу. Здесь нас сразу устроили к старицам по келлиям и началась наша монашеская жизнь».
Александр Альбертович Савич, инженер-гидролог: «Из эвакуации я вернулся в Ленинград в крайне истощенном состоянии, с пороком сердца и очень неустойчивой нервной системой. Моя физическая неполноценность вызывала, естественно, ущербность нравственную. В семье и среди знакомых я вел себя безобразно – кривлялся, дерзил, передразнивал людей. По дороге к дому отца Серафима тетя сказала мне, что я должен преклонить колени перед старцем. Я, конечно, наотрез отказался делать это и вообще вел себя так, будто бы делаю своей тете одолжение. Но когда мы вошли в келлию батюшки, я был совершенно потрясен тем, что очень ясно ощутил свет, исходящий из глаз его и как будто наполняющий меня. Меня наполнило ощущение необыкновенной радости и любви ко всему миру… После первого посещения старца у меня по всему телу стали возникать большие нарывы, которые прорывались с выделением значительного количества гноя. Очевидно, при этом вышли из организма какие-то внутренние болезни. С тех пор я на здоровье не жалуюсь. Соответственно нормализовалось и мое поведение – у меня появилось много друзей, в том числе и очень близких».
Наталия Н. Симакова, от рождения инвалид по зрению, член Общества слепых: «Я никогда ни о чем не просила батюшку по части каких-то земных благ или здоровья. Господь благословил меня быть слепой. Я даже и не помышляла о каких-то исцелениях и надеялась, что за эту скорбь Господь, может быть, снимет с меня часть моих прегрешений и поможет в другом. Когда я приехала к старцу за благословением, он вдруг сказал мне: "А детки будут с глазками! Бог пошлет человека…” Со временем я, действительно, вышла замуж. Родила двоих детей – сына и дочь. Работала на дому. Плела сумки, чтобы поддержать семью. Дома также всё делала сама».
Анна Яковлевна Рябова: «Во время войны жила в Вырице моя подруга. Случилось так, что ее шестилетний сын упал с очень высокого дерева. Мальчик не двигался и не дышал. По всем признакам он был мертв. На руках принесла плачущая Мария ребенка к старцу: "Батюшка! Мой Толик убился!” Отец Серафим сказал: "Положи его”. Затем помолился над мальчиком и благословил. Ребенок неожиданно встал и через несколько минут уже бегал по улице»…
Она же вспоминала, как старец говорил: «Я скоро от вас уйду, митрополит Григорий устроит мне новую келлийку… А вы не забывайте молиться за меня». Эта встреча происходила за семь месяцев до кончины старца, после которой стало известно, что гроб для погребения батюшки Серафима, действительно, прислал митрополит Григорий (Чуков).