Проклятый сын (часть 2)

 II

Живет там мальчик день, другой; прожил целую неделю. Время шло обычным порядком без особых приключений, и можно было полагать, что он уже примирился со своей незавидной долей...

Как-то раз Иван (так звали главного пастуха) отлучился от стада, оставив при нем своего маленького помощника. День склонялся к вечеру. Иван скоро возвратился к стаду, но только Михаила уже не нашел... Начал его кликать, что было мочи, но в ответ только зловещее эхо повторяло последние звуки его же голоса...

Возле самого места, где пасся скот, было озеро. У берега этого озера стояла небольшая лодочка... "Уж не там ли он? - подумал Иван про Михаила. - мальчик - баловень - пожалуй, еще вздумает на лодке кататься, беды бы тут с ним не нажить!.." С такими мыслями Иван подошел к тому месту, где стояла лодка и неподалеку от берега увидел поверх воды несчастного Михаила уже без всяких признаков жизни. В сильном смятении от такой неожиданности пастух побежал в свое село, находившееся верстах в четырех от пастбища, известить о печальной участи его товарища. Слух об утопленнике скоро разнесся по всему селению и вызвал любопытных - и старых, и малых - на место печального события... Уже закоченевший труп вытащили из воды. Затем это дело было доведено до сведения станового пристава и матери Михаила, которые не замедлили явиться, первый - для производства дознания о нечаянной смерти мальчика, а вторая, - чтобы удостовериться в истинности происшедшего и оплакать несчастную кончину своего сына.

Причина смерти Михаила была у всех на виду, и потому порешили без дальних хлопот предать покойника обычному христианскому погребению.

Поскольку возле самого озера на довольно большом пространстве было топкое место, то тело мальчика сперва несли на руках, а потом на твердой земле его положили на подводу и везли уже до самого Лентева на лошади.

Труп, судя по летам покойника, был небольшой и не представлял собою особенной тяжести, и потому было весьма удивительно для всех присутствовавших, сопровождавших утопленника, что лошадь тянула подводу с таким напряжением, как будто на телеге была навалена огромная тяжесть.

Все дивились этому необычайному обстоятельству и никак не могли доискаться его причины...

Между тем над покойником, по уставу Святой Церкви, был совершен обряд погребения, и тело предали земле.

Поплакала бедная мать над прахом своего Миши, погоревали и все свидетели ее нечаянного горя и разошлись по домам, сохранив грустные воспоминания о прощальном обряде.