Двадцать четыре кратких слова о вере

Преподобный Отец наш Исаак, желая показать ту веру, которую Апостол называет основанием деланий о Боге (1 Кор. 3, 10), и которую мы получили от Божественнаго крещения, по благодати Христовой, а не от дел, и — что она рождает страх, происходящий от веры, чрез который бывает соблюдение заповедей и терпение искушений, как говорит Святый Максим, и что после делания рождается в нас великая вера видения, о которой Господь сказал: аще бысте имели веру яко зерно горушно и проч. (Луки 17, 6), (говорит) Святый Исаак что иная есть общая вера православных, то есть правые догматы о Боге и Его творениях мысленных и чувственных, как, по благодати Божией, приняла святая, соборная Церковь, и иная — видения, то есть познания, которая отнюдь не противится родившей ее, но обыкновенно еще более ее утверждает. Ибо первой научились мы, наследовав ее, чрез слышание, от благочестивых родителей и учителей православной веры, а вторая рождается в нас от того, что право веруем и боимся Господа, в Котораго уверовали. От страха предизбрали мы сохранять заповеди и чрез то восхотели возделывать телесныя добродетели, то есть безмолвие, пост, умеренное бдение, псалмопение, молитву, чтение и вопрошение опытных о всяком помысле, слове и начинании, дабы такими действиями тело очистилось от постыдных страстей, то есть: чревоугодия, блуда и излишних имений, довольни сущими, по слову Апостола (1 Тим. 6, 8), от чего человек получаот крепость пребывать о Боге, без суетных попечений. Из Писаний и от опытных людей научается он Божественным догматам и заповедям и чрез то начинает презирать восемь главнейших страстей, и, размышляя об угрозах, боится Бога, не просто, но как Бога, по слову Святаго Нила, и от этого страха начинает разумно хранить заповеди, и на сколько за каждую заповедь терпит смерть, по произволению, на столько приходит в большее познание и созерцает совершающееся в нем по благодати Христовой (изменение). Чрез это верует, что действительно велика вера православных и начинает желать угождать Богу, и не сомневается уже, как прежде, в помощи Божией, но все свое попечение возвергает на Него, по слову Пророка (Пс. 54, 23).

Желающий иметь в себе великую веру, как говорит Великий Василий, вовсе не должен иметь заботы о своей жизни и смерти: но если увидит зверя или возстание на себя демонов или злых людей, то нисколько не боится, зная, что они создания единаго Творца, такие же рабы, как и он, и не имеют над ним власти, если Бог не попустит. Ибо Его единаго должно бояться, как имеющаго власть, по слову самого Господа (Лук. 12, 5), сказую же вам кого убойтеся, и продолжает, убойтеся имущаго власть и душу и тело ввергнут в геенну; и, чтобы утвердить слово, говорит: ей глаюлю вам Того убойтеся. И по истине так. Если бы был другой, имеющий власть, кроме Бога, то следовало бы нам его бояться, но так как Он един Творец и Владыка и вышних и нижних, то кто может без Него что либо сделать? Если же кто либо скажет, что есть создания, имеющия самовластие, скажу и я, что имеют оное умныя Силы и люди, а также и демоны. Но чины небесных безплотных и благие люди вовсе не терпят того, чтобы вредить кому либо из подобных себе рабов, хотя бы он и очень был порочен, но более сожалеют о нем, и молят о нем Бога, как говорит Великий Аѳанасий. Злые же люди и их учители лукавству — демоны хотят, но отнюдь не могут, повредить кому либо, если только человек сам не подаст повода к тому, чтобы Бог его оставил за злыя дела; и это делает преблагий Бог для научения его и спасения; если и сам человек хочет терпением с благодарением исправить свои худыя дела; если же не так, то, — к пользе другаго, ибо всеблагий Бог желает всем спастись. Искушения же праведных и святых людей бывают по благоволению Божию, к усовершенствованию душ их и постыждению врагов их демонов. Познавая это, делатель Божественных заповедей Христовых верует уже не просто, что Христос есть Бог и имеет силу; это и демоны видели на деле и трепетали, но — что все для Него возможно, и всякая воля Его — благая, и без Него не может произойти никакое благо. И потому таковой не желает ничего делать против Божественной воли, хотя бы то была и жизнь. Однако нельзя найти последняго, но воля Божия есть жизнь вечная и вполне благая, хотя и кажется некоторым, что прискорбно возделывание такой жизни. Потому я бедный и хуже невернаго, что не хочу трудиться, дабы найдти великую веру, и чрез нее придти в страх Божий и начало премудрости Духа; но иногда произвольно закрываю очи душевныя и преступаю закон, а иногда помрачаюсь забвением и прихожу в совершенное неведение и отсюда, не разумея полезнаго душе моей, и получив худую привычку, бываю в навыке злаго. Так что если и захочу возвратиться туда, откуда я низпал, не могу, потому что воля моя делается преградою, отделяющею меня от Бога, как говорят Отцы, и я не хочу потрудиться, чтобы разрушить эту преграду, Если же бы я имел веру, происходящую от дел покаяния, то мог бы сказать: Богом моим прейду стену (Пс. 17, 30), и не устрашился бы, по сомнению, говоря сам в себе: а что меня встретит, когда я устремлюсь, чтобы перейти высоту стены? нет ли там пропасти? Как бы мне, если но успею перейти верх, не упасть и не возвратиться опять вниз, после трудов, и многое другое, подобное. Но имеющий веру, что Бог близко и недалеко, никогда так не размышляет, но тотчас прибегает к Богу, имеющему всю силу и власть, и всю благость и человеколюбие, не яко воздух биющий (1 Кор. 9, 26), но как плавающий ищет получить вышнее благо. И всякую свою волю оставив позади, стремится к Божественной воле, пока не услышит и он языков новых, или и сам заговорит также, познавая таинства. И от силы деяния совершает, или вернее получает, восхождение в силу видения, благодатию и человеколюбием Господа нашего иисуса Христа, Которому подобает всякая слава, честь и держава во веки. Аминь.

Свщмч. Петр Дамаскин