Присоединившись к Православной Св. Церкви, монах Исаакий поступил в Единоверческий Корсунский монастырь Екатеринославской Епархии, где и рукоположен в 1810 году, декабря 25, в иеродиакона, а 26 того же месяца в иеромонаха Преосвященным Платоном, Архиепископом Екатеринославским. В 1820 году переместился в Православный Балаклавский монастырь той же Епархии, в число духовенства Черноморского флота. В летнее время отправляем был для священнослужения на кораблях. В 1825 году уволен от флотской службы, согласно прошению его, по старости лет, в Александро-Свирский монастырь Новгородской Епархии. В 1828 году, в июне месяце, по воле Высокопреосвященнейшего Серафима, Митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского, послан был вместе с единодушным своим сподвижником, иеромонахом Симеоном (Иеромонах Симеон, по возвращении из оной Миссии, награжден наперстным Крестом. Ныне он Ризничным Свято-Троицкой Сергиевой Лавры) и с прочими чинами в Старорусскую Духовную Миссию, для обращения из раскола военных поселян. По возвращении оттуда в 1829 году о. Исаакий удостоился получить благословение и признательность Митрополита Серафима и, быв оставлен в числе братства Александро-Невской Лавры, находился в киновии оной же Лавры. Проживши там четыре года, смиренно просил Митрополита Серафима уволить его, по старости лет и по внутреннему влечению от юности к уединению, в Козельскую Введенскую Оптину пустынь, с желанием окончить последние дни жизни своей в уединенном Ските, при оной Пустыни устроенном Высокопреосвященным Филаретом, бывшим Епископом Калужским, ныне Митрополитом Киевским. Выслушав сие прошение, благосклонный Владыка спросил у о. Исаакия, который ему год? – 70 лет, – отвечал он. Тогда Митрополит Серафим милостиво изволил сказать: “Ну вот, какой же ты старик? Смотри, как мы изнежились; а я на днях получил письмо от одного Восточного Митрополита, 95-летнего Старца; но и тот пишет ко мне, что время уже приближается к старости; следовательно, не называет себя стариком, а только приближается к старости. Чем и меня утешил; а я и себя уже считал стариком. – Ну, Бог тебя благословит! Ступай, да не забывай в своих молитвах”. С благоговением о сем случае Старец пересказывал неоднократно.
По увольнении из Александро-Невской Лавры прибыл о. Исаакий на жительство в Скит Оптиной пустыни в августе 1834 года. До принятия схимы исправлял в скитской церкви священнослужение. В 1836 году, по усердному его желанию, с благословения Калужского Преосвященного Николая, пострижен Настоятелем Оптиной пустыни о. Игуменом Моисеем в схиму 1 октября в скитской Предтечен-ской церкви, с наречением имени Иоанн, на 74 году от роду, и предан от пострижения смиренному и всеми уважаемому Старцу, иеросхимонаху Леониду (Льву).
Иеросхимонах Иоанн был духовником некоторых духовных лиц, а в отсутствие общего братского духовника исповедовал некоторых и из братий Оптиной пустыни. Во все свободное время, оставшееся от молитвенного правила, упражнялся уединенно в чтении душеполезных книг, из коих выписывал приличные доказательства к обличению раскольнических мудрований. В издании же составленных им книг удостоился милостивого покровительства и благосклонного принятия оных Высокопреосвященного Филарета, Митрополита Московского. Также и Калужский Архипастырь, Преосвященный Николай, обращал милостивое внимание свое на благочестивую ревность к Православию сего Старца, нередко присылал к нему на увещание закоснелых раскольников и даже отправлял его в заштатный город Сухиничи для обращения находившихся там в расколе жителей.
Пребывая в Оптинском скиту, незлобивый сей Старец, с самого прибытия своего, соблюдал крайнее нестяжание и смиренномудрие во всем: в келии своей не только не имел денег или излишних одежд, но и необходимые келейные вещи употреблял самые малоценные. Потребные книги для прочтения брал из монастырской библиотеки, иногда у о. Игумена и у братии; по прочтении же возвращал каждую книгу с приклеенным в оной листочком, на коем означал по своему замечанию достойные особого внимания статьи в той книге. Таково было внимательное его чтение книг, с желанием душевной пользы ближнему!
В благообразном лице его, украшенном сединами, выражалась утешительная радость – отпечаток внутреннего состояния души его. Тихое и миролюбивое его со всеми обращение заставляло всех уважать и любить его. Всегда он был готов подать добрый совет братиям, требовавшим духовной помощи в борьбе со страстями; но во всяком случае беседа его была исполнена великого смиренномудрия с укорением себя. Тихая и простая речь его с частым повторением любимой его поговорки «Эдакая право-да» имела особенную силу и успех к убеждению и утешению братии. Неоднократно в разговорах выражал он желание свое, чтобы Господь, по милосердию Своему, попустил ему потерпеть за сколько-нибудь времени перед смертью болезни, будучи уверен, что болезнями душа возбуждается к приготовлению к смерти и чрез то облегчается участь ее в вечности. С 1848 года чаще стали посещать Старца болезни, особенно стеснения дыхания в груди. Пред последнею тяжелою его болезнью братия заметили, что он нередко выходит из келии к скитскому кладбищу, останавливается там и сидит у могил. На вопрос некоторых братий: “Что Вы, Батюшка, так часто стали ходить к могилкам?» – смиренный старец тихо отвечал: «Да вот эдакая право-да, прошу отцов, чтобы приняли меня в сообщество свое”. Вскоре после того заболел и не выходил уже из келии своей до кончины; по желанию его особорован Елеосвящением и по принесении чистосердечной исповеди неоднократно приобщался Св. Христовых Таин. Молитвенного правила своего не оставлял до самой смерти, которое вычитывал ему служащий при нем послушник. В день кончины, по причащении Св. Таин Тела и Крови Христовых, о. Иоанн почувствовал облегчение в болезни, с утешительным духом свободно разговаривал с бывшими при нем братиями, сказывал им о кончине некоторых знаемых ему благочестивых и ревностных в Православии Архиереев и других мужей, также и о состоянии души в будущей жизни, как бы намекая им о близком разлучении своем. В таковой душеполезной беседе на минуту умолк и, восклонившись на одре, тихо почил сном непробудным до общего воскресения. На третий день 6 сентября о. Игумен Моисей совершил в скитской церкви соборне Божественную Литургию и погребение. Монашествующие братия проводили утружденное подвигами тело искренно уважаемого ими Старца в общее погребальное место в скиту.
Мир тебе, незабвенный Старец! Неленостно ты потрудился в изыскании спасительной истины, а обретши ее, принял и терпеливо нес благое и легкое иго Христово, оставив нам пример добродетелей: смиренномудрия и непритворной простоты, с блаженною кротостью и незлобием. И уснул со спокойною совестию, в надежде исполнения непреложного обетования, данного Сладчайшим Искупителем нашим Иисусом Христом: Приидите ко Мне вси труждающиися и обременении, и Аз упокою вы (Матф. Гл.11, ст.28).
© 2005-2018 Оптина пустынь - живая летопись