Проповедь иеромонаха Василия (Рослякова), оптинского новомученика
Вот и мы восходим в Иерусалим...», – говорит Господь своим ученикам, апостолам. Господь идет на Крестные страдания. Господь идет принять смерть за весь человеческий род во искупление грехов его. Но что видит Он вокруг Себя? А видит Он, что ученики Его малодушествуют, что они ужасаются. Они знают, что иудеи уже составили совет и порешили убить Господа, ненавидя Его всей душою. Знают, что идет Он на верные страдания. Они еще не догадывались, что Он идет на смерть, но представляли, что будут какие-то страдания и неприятности. Они боятся идти за Ним. Они идут позади – и ужасаются. И вот двое из Его учеников, Иаков и Иоанн, подходят к Нему и спрашивают Его, и просят Его: «Чтобы нам, Господи, сесть в Твоем Царстве справа и слева от Тебя», то есть просят у Него почестей и славы. Думают о том, что Он идет принять царство земное. Господь им отвечает: «Не знаете, чего просите». С кротостью и смирением отвечает на их просьбу. Не осуждает их за их несовершенство, за то, что они еще не до конца понимают, для чего пришел Он на землю. И когда Он так им ответил, то остальные ученики стали негодовать на них, что они просили этого у Господа. И Господь тогда говорит им: «Послушайте, что Я хочу сказать вам: кто хочет из вас быть большим, тот да будет вам слуга. Кто хочет быть из вас первым, тот пусть будет всем раб, ибо и Сын Человеческий пришел не для того, чтобы Ему послужили, но чтобы послужить и отдать душу Свою за искупление многих».
Живя в святой обители, монахам приходится сталкиваться с неисповедимыми судьбами Божиими. Как и много лет тому назад, в Оптину Пустынь приезжают паломники: кто – поклониться и приложиться к святым мощам Оптинских Старцев, а кто – с надеждой из уст нынешних насельников обители получить ответ на гнетущие душу вопросы. Часто в обители можно увидеть женщину, которая слезно молится у рак преподобных Старцев и, как правило, эти молитвы возносятся за заблудших ее чад. В нынешнем развращенном мире в юных душах всяческих искореняется понятие о цели подлинной христианской жизни, изживается понятие о нравственности, любви к ближнему, пропагандируется вседоступность и всеоправданность греха. Юная душа часто забывает о Боге, сходит с тернистого пути спасения и вступает на широкую стезю погибели.
Молодые забывают Божию заповедь – не чтут отцов и матерей, не слушают их отеческих и материнских советов и наставлений, перестают ходить в храм, попадают в дурные компании, а то и вовсе уходят из дома. Бывает, примут к сердцу нововведения нынешних «учителей церкви» о том, что необходимо реформировать Православие, что ныне времена активного миссионерства – нужно трудиться на благо человечества, проповедовать веру в более подходящей для нынешнего века форме. Однако все эти искажения – лишь повторение уже пройденной Русской Православной Церковью истории, и, как и много лет тому назад, на них можно ответить словами преподобного Амвросия, писавшего к своему духовному чаду: «Желание трудиться на благо человечества весьма благовидное, но поставлено не на своем месте. Все хотят на словах трудиться на благо ближним и нисколько или весьма мало заботятся о том, что сначала нужно самим уклониться от зла, а потом уже заботиться о пользе ближних.
«…Поблагодарите Бога прежде всего за то, что вы русский», – так писал в 1844 году русский православный писатель Николай Васильевич Гоголь. Двадцатого марта по церковному календарю исполняется 200 лет со дня его рождения. Этому талантливому писателю посчастливилось побывать в святой Оптинской обители трижды. Первое его посещение состоялось в июне 1850 года. Направляясь из Москвы в Одессу по настоятельному совету И.В.Киреевского, он решил заехать по дороге в монастырь вместе с сопровождавшим его М.А.Максимовичем.
За две версты Гоголь со своим спутником вышли из экипажа и пошли пешком до самой обители. На дороге они встретили девочку с миской земляники и хотели купить у нее ягоды, но ребенок, видя, что они – люди дорожные, не захотел взять от них денег и отдал им щедрые дары леса даром, сказав при этом: «как можно брать со странных людей!» «Пустынь эта распространяет благочестие в наро
де», – заметил тогда Гоголь, умиленный трогательным поведением девочки.
«Конечно пока у нас еще ни кола, ни двора, в разных местах занимаемся, здания пока своего нет. Люди, которые нам помогают, отдали во временное пользование различные помещения – академия Гнессиных, в колледже при московской консерватории, занимаемся в библиотеки Достоевского в Москве, в Архангельском специально нам сделали помещение для хоровых занятий. Плод этих занятий – вот эти вот ребята, то есть этот коллективный труд. Коллективный труд преподавателей, труд очень непростой. Потому что действительно одни уходят, других нужно продолжать обучать и самое главное чтобы вновь прибывшие, уже воспитывались в дисциплине, быстро схватывали традиции, православные традиции. Мы придерживаемся традиций московских духовных школ, они являются для нас такими «путеводителями». Когда мы приехали в монастырь Оптина Пустынь, нам была важна реакция братии. Если братии понравится – значит мы в монастырском стиле, значит мы учим петь ребят правильно. Если бы мы отошли от монастырских традиций исполнения, было бы сразу слышно и возникло непонимание. Это вот очень важно, значит направление наше правильное, духовное. Хотя конечно мы просим святых молитв, потому что путь этот очень тяжелый, трудный тернистый. Тут нужно обилие материальных средств, которых подчас не хватает, что бы все это поддерживать, чтобы обезпечивать учебный процесс. <…> Пока вот мы есть – единственная православная часть, больше нет. Было много – 80, сейчас осталось единственная – наша, и Господь нас охраняет. Нас теперь хотели все. Сказали, нам не нужны мины, у нас в России войны не будет, да и хотели в октябре нас уже уничтожить. Но вот Господь решил, что все-таки мы нужны пока. Вот оставили нас до 2012 года. Будем молиться».
Старец частенько тайно указывал на грехи ближним, что бы этим побудить их к очищению через покаяние. Пришел к нему как-то молодой паренек с чувством собственного достоинства. А таких, как известно везде хватает. И стал он прямо-таки с порога хвалиться своими успехами. Отец Феодор выслушал его по-отечески, внимательно, а потом сказал:
– Молодой человек, когда я был юношей и жил в деревне, то там были двое мужиков: отец и сын. Выйдут они бывало на луг и косят траву. А у них это здорово получалось, да только вот, никто не хвалил. Тогда они остановятся, посмотрят друг на друга, и давай причитать: «Ай да мы, а нас не хвалят, ай да мы, а нас не хвалят...»
И тогда паренек понял, что это про него притча и стал просить прощения за свое балагурство.
Отец Феодор был человек непростой. Это в Оптиной знали все от мала до велика. Он мог и с начальством пошуметь, когда видел какую несправедливость. И все-таки за его необычным для окружающих поведением скрывался высоко духовный мудрец-целитель. В келье Старца всегда было множество высушенных трав. Этими травами он лечил болезни.
– Бывал у меня в гостях один схимник, – вспоминал о. Феодор, – так вот он говаривал: «хочешь быть здоров, позабудь про докторов».
Именно о. Феодор, как говорится, всегда был на передовой. Он врачевал души и при этом больше помогала молитва Старца, чем травы.
«… Если у тебя и у подобных тебе была капля разума, вы бы и не подумали лезть в сети… Да как же этот новоиспеченный старец возьмет вас? Чему он будет учить вас, когда сам не имеет понятия о старческом пути? Как же вы не рассудите о таком важном деле? Ну, попробуй дать кружева плесть кучеру. Он тебе наплетет, что и десять настоящих старцев не расплетут! И все кружевницы голову потеряют!»
Так говорил преподобный Оптинский старец Анатолий (Зерцалов), ныне прославленный русской Православной Церковью, своим духовным чадам, когда те искали старческого окормления для прохождения истинного христианского пути но, находя, обманывались в духовном руководителе. Так и ныне многие православные люди ищут духовного наставника в «море житейском». Устав от скорбей и постоянных невзгод, человеческая душа начинается тянуться к Богу, понимая, что без помощи Божьей она безсильна противостоять погрязшему в многочисленных грехах миру.
30 августа в Оптиной пустыни в часовне убиенных на Пасху 1993 года иеромонаха Василия (Рослякова), инока Ферапонта (Пушкарева) и инока Трофима (Татарникова) сатанисты на подсвечниках установили свои черные ритуальные свечи. По мнению оптинских братьев, эта акция проводится сатанистами в знак противления вышедшему недавно фильму про убиенных иеромонаха Василия, иноков Ферапонта и Трофима.
Этот православный документальный фильм распространяется в церковных лавках. В настоящее время фильм признан лучшим на международном кинофестивале «Живая история».
В нем рассказывается о секте сатанистов, расположившейся возле монастыря Оптина пустынь, и, по мнению братии монастыря, совершившей убийство оптинских отцов.
Многие люди, смотревшие этот фильм считают, что он содержит информацию куда более достоверную, чем книги «Пасха красная», «Небесные ратники» и прочие.
Особенную неприязнь сатанисты проявляют к военно-патриотическому клубу «Вольница», который вот уже три года, по благословению оптинских монахов, занимается воспитанием козельских юношей и девушек.
Житие преподобного Старца Льва (Наголкина)
Первый приснопамятный оптинский старец Лев (Наголкин) родился в г. Карачеве Орловской губ., и в святом крещении наречен был Львом. В миру он вращался в купеческом быту и служил приказчиком в пеньковом деле, возил пеньку для сбыта на дальние расстояния. Однажды юноша подвергся нападению от волка, который вырвал у него из ноги огромный кусок. Будучи необычайно сильным и смелым, Лев засунул кулак в глотку волка, а другой рукой сдавил ему горло. Обессиленный волк упал с воза. Старец Лев прихрамывал после этого всю жизнь.
Сметливый и в высшей степени способный приказчик во время переездов сталкивался с представителями всех классов общества. Он хорошо освоился с манерами и бытом каждого из них. Этот опыт пригодился ему в годы старчествования, когда к нему приходили и раскрывали душу самые разные люди, знатные и незнатные.
Начало монашеской жизни преп. Лев положил в Оптиной Пустыни, но потом перешел в Белобережскую Пустынь, где в то время настоятельствовал известный афонский подвижник о. Василий Кишкин. Вскоре Лев принял монашеский постриг с именем Леонид. Здесь он прошел искус обучения монашеским добродетелям: послушанию, терпению и всем внешним подвигам. В 1804 г . он стал преемником о. Василия. Еще до назначения своего настоятелем, преподобный прожил некоторое время в Чолнском монастыре, где встретился с учеником старца Паисия Величковского о. Феодором и стал его преданным последователем. Старец Феодор обучал преп. Леонида высшему монашескому деланию, этой «науке из наук и искусству из искусств», как зовется подвиг непрестанной молитвы, посредством которой происходит очищение сердца от страстей. В это же время преподобный познакомился с инспектором Орловской семинарии игуменом Филаретом, будущим митрополитом Киевским. Это обстоятельство имело для старца значение в его последующей жизни.
Как только старец Леонид был назначен настоятелем Белобережской Пустыни, о. Феодор перешел к нему на жительство. Впоследствии оба подвижника во многих скитаниях прожили совместно около двадцати лет. Под руководством о. Феодора преп. Леонид достиг высоких духовных дарований.
В Белых Берегах о. Феодора постигла продолжительная болезнь, после которой построили ему уединенную келью в лесной глуши, в двух верстах от обители, где он и поселился с о. Клеопой. К этим великим подвижникам вскоре присоединился и сам преподобный, сложивший с себя звание настоятеля в 1808 году. Здесь в пустынном безмолвии он принял келейно пострижение в схиму и наречен был Львом. Вскоре после этого старцы Лев и Клеопа переселились в Валаамский монастырь, а в 1812 году к ним присоединился и старец Феодор.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ СТРАНЫ ГЛАЗАМИ ОПТИНСКИХ МОНАХОВ (1825–1917 ГГ.)
Глеб Михайлович Запальский, к.ист.н.,
доцент кафедры истории Церкви МГУ им. М.В.Ломоносова
Отрывок из книги автора «Оптина пустынь
и ее воспитанники в 1825–1917 годах»
(М.: Рукописные памятники
Древней Руси, 2009)
Оптинская монастырская культура во многом была ориентирована на внешний мир, с которым у нее складывались многообразные связи. Это заметно и в традиции старчества, которое здесь было открыто для широкого круга монахов и монахинь из других обителей и мирян, и в переводческой, издательской деятельности оптинцев, и в контактах с писателями, поэтами, философами. Исходя из этого, интересно было бы посмотреть на мир глазами оптинских монахов и послушников, узнать их отношение к крупнейшим событиям истории, к политической системе Российской империи. Вдвойне важно поднять такой вопрос на фоне продолжающихся дискуссий о мере участия Церкви в целом и отдельных групп духовенства в частности в торжестве революции, о том, изменило ли «священство» «царству» или нет.
Забросил я обдумывать романы,
Оставил воспевать земную ширь
И принялся расписывать стихами
Таинственно безсмертную Псалтирь.
Пророками считаем мы поэтов,
К Давиду зачисляя их в родню.
Псалом эпохи Ветхого Завета –
Прапрадед современному стиху.
О чувствах
 |
В Богослужении задействованы все 5 чувств человека:
зрение – иконы, утварь, одежды священников, т.е. все убранство храма;
слух – песнопения;
обоняние – кадильный фимиам, благовония;
осязание – крестное знамение;
вкус – принятие Святых Христовых Таинств.
Цель – обоготворить человека, в пределе – возвысить, выявить божественную его сущность, дать ему самому ощутить, насладиться ею и пробудить стремление к сохранению и умножению этой духовной красоты, которая, несмотря на наше греховное упорство, доходящее до полного отрицания существования этой красоты, все же не оставляет и не покидает нас.
После долгих раздумий над чем-то очень важным для нас и требующим обязательного разрешения, вдруг рождается примиряющая мысль. Именно рождается: мы были чреваты этой мыслью, вынашивали ее, испытывали муки и боль и, наконец, радуемся ее появлению, радуемся искренне, как дети. Эту радость мы принимаем порой за истинность, считая, что мы много трудились и потому достойны ее. Но все подлежит проверке опытом. Мысль может быть убедительной, изящной, интересной, но не всегда истинной.
Какая сильная мысль! – говорим мы, – Он сильно переживает.
Мысли и чувства имеют силу. Имеют силу побеждать, подчинять себе наше тело.
То, что имеет силу, должно существовать реально. Если как бы связать, соединить воедино мысли и чувства, то представится некое духовное единство.
Как я мыслю, как я чувствую – это и есть образ моей души.
Видимо душа может принимать тот или иной образ мыслей, в зависимости от ее силы. Что-то принимать, что-то отвергать.
В каком образе, в каком одеянии предстанет душа Богу? Необходима одежда покаяния. Если не праведная жизнь, то желание праведной жизни. Это первая одежда – это срачица (вспомни монашеский постриг). Если Господь увидит это желание, эту едва прикрывающую наготу одежду, то по неизреченной Своей любви, может быть, дарует одеяние иное достойное для присутствия на Тайной вечери в Царствии Небесном.
Пречестнейшая Матушка Игумения Антония и Пречестнейшая Матушка Казначея Магдалина!
Письмо ваше от 21 Августа получил. Ежели Схимница ваша Мать София желает крайняго безмолвия, то пусть да подражает примерному безмолвнику Арсению Великому, который вместо келейнаго затвора употреблял затвор уст, благоразумное молчание, а сохраняя это наравне с другими ходил на Церковные службы, сохраняя внутреннее безмолвие чрез благоразумное охранение уст.
По каковому рапорту Архимандрита Лаврентия определением Консистории , им , Преосвященным, утвержденным, заключено: как Архимандрит Лаврентий при рапорте представил в Консисторию почтовой конторы расписку в принятии от него прошения к Его Императорскому Величеству, то исполнение Указа Св. Синода об отправлении его , Архимандрита, в Московскую Епархию приостановится, причем Преосвященный присовокупляет, что Архимандрит Лаврентий за всеми внушениями (ИИ/2) и убеждениями Его Преосвященства о должной покорности распоряжениям о нем начальства остался непреклонным.
Во-вторых, справку, что Архимандрит Лаврентий, быв инспектором и учителем Богословских наук по Тамбовской Семинарии и Настоятелем Шацкого Николаевского Чернеева монастыая, по Высочайше утвержденному в 20 день Апреля 1840 года предположению Св. Синода , был определен Настоятелем Владимир-ской Епархии Суздальского Спасо-Ефимиева монастыря. В июне месяце 1841 года.