ОПТИНА ПУСТЫНЬ - живая летопись

«Однажды на Страстной неделе я, – рассказывал Иван Александрович, – вижу сон. Снится мне покойный отец. Как будто входит он в спальню моей матери и, показывая рукой на ее кровать, говорит мне: "Ваня, смотри, в каком безнадежном состоянии мать, поспеши к ней на помощь! Иначе дети останутся беспомощными”. На этом сновидение кончилось. Проснувшись, я сразу же решил, что, по-видимому, дома не все благополучно, и, несмотря на свое недомогание, решил немедленно взять отпуск и выехать в Козлов.

Прозорливость у святых совсем иначе бывает, ибо у них, по Божией милости, душа очищена от страстей, и они видят душевным оком. Из многих приведу один пример. Преподобный Стефан ехал мимо Троицкой Лавры в двенадцати верстах и поклонился игумену Сергию: они в это время обедали. Преподобный Сергий сказал: «Встаньте, братия, и поклонитесь, ибо нам кланяется преподобный Стефан».

Когда я жил в Петрограде, в часовне, ходила к нам молиться одна пожилая женщина. Она всегда видела душой, кто к ним идет, и уже готовилась заранее встретить их. Также видела, когда и где был ее муж, как он вел себя в гостях.

Она рассказала об этом отцу Иоанну Кронштадтскому, а он ей сказал: «Тут нет греха, но тебе это не на пользу». И у нее пропала прозорливость.

Гордость – враг всякого прогресса. Гордость как завесой застилает нам доступ к расширению каких бы то ни было знаний, ибо гордый думает, что он все уже знает, а потому отказывается выслушивать и учиться у других.

Как часто в минуты угрызений совести мы собираемся завтра начать делать добрые дела, в будущем – оставить грех, в конце жизни – покаяться. Но завтра бывает каждый день, а конец жизни еще дальше, и своими благими намерениями мы мостим себе дорогу в ад. Ведь, увы, будущее для нас может и не наступить, а сразу, минуя будущее, откроется вечность. Вечность неизбежна! И какая будет она?

А Бог оставляет человека тогда, когда он сделает что-либо против своего устроения, например, если кто был благоговеен и уклонится в бесчинную жизнь; или был смирен, и сделается наглым. И не столько оставляет Бог проводящего порочную жизнь, когда он живет бесчинно, или наглого, когда он гордится, сколько Он оставляет благоговейного, когда этот делает бесчиние, и смиренного, когда он возгордится: это и значит грешить против своего устроения, и от сего происходит оставление. Потому святой Василий иначе судит грех благоговейного, и иначе грешника.

В келье, где жила блаженная старица, была икона преп. Серафима, по рассказам матушки Маргариты, блаженная часто подходила к этой иконе и спрашивала: «Куда? – Затем, кивая головой, говорила: «А, поняла…» – И шла по послушанию туда, где нужна помощь людям. Иногда она куда-то надолго исчезала, бродила одиноко по лесам и дорогам.

Преподобный Пафнутий был правнуком баскака Владимирской Руси (сборщиком податей для Золотой Орды) Амырхана (XIII в.), дед будущего святого также был баскаком – он принял Православие с именем Мартин. Преподобный родился в 1394 году в семье Иоанна и Фотинии, отличавшихся страннолюбием и богобоязненностью, и наречен Парфением. Родители воспитывали его в любви к Церкви и благочестии. В 20 лет он с их благословения принял монашеский постриг с именем Пафнутий в Покровском монастыре возле Боровска. Он был отдан под руководство ученику преподобного Сергия Радонежского святому Никите Серпуховскому, у которого семь лет находился в послушании, научаясь монашеской жизни и иноческим добродетелям.

«Сочинения Лютера нестерпимы не только для благочестивого, но даже для благопристойного читателя. Они дышат самым грубым развратом и исступленным богохульством… Лютеранизм доставляет большие удобства человеку, желающему как можно меньше обращаться к Богу и как можно меньше ограничивать себя в плотских своих пожеланиях»

Молитва нуждается в неотлучном соприсутствии и содействии внимания. При внимании молитва составляет неотъемлемую собственность молящегося; при отсутствии внимания она чужда молящемуся. При внимании она приносит обильный плод: без внимания она приносит терние и волчцы.

Искренне желая Вас успокоить, напишу Вам еще два условия, при которых может совершаться жизнь, при окормлении духовном, желание коего присуще, видно, Вашей душе, стольже и утешительно и спасительно; так говорят древние подвижники, оставившие нам в немногих словах глубокую истину: Ищи себе старца по духу и Разсуждение выше всех добродетелей.

Отец Амфилохий некоторых благословлял не вкушать пищу в среду и пятницу. «Якби ви знали, який піст солодкий», – говорил старец, имея в виду сладость духовную, которой услаждается душа постящегося. В дни строгого поста он советовал рано утром, встав с постели, до начала утренней молитвы сразу класть три земных поклона с молитвой «Богородице Дево, радуйся...»,

"многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним". Слишком чудесным показалось им такое дело безпредельной к нам милости Божией, и нерасположение к чудесному отторгло их от Господа. Господь видел это и, однакоже, готовый быть распятым за спасение всякого, не находил возможным умалить или отменить чудесное.

Есть такой дивный рассказ, как один больной человек сильно страдал тяжелым недугом. Он даже много роптал на свою злосчастную судьбу. Вот однажды явился ему Ангел Божий и сказал: «Трудно тебе так страдать, вот и выбирай из двух одно: или тридцать лет еще болеть на земле, или три часа пробыть в аду, в вечном непроницаемом адском мраке». Тогда несчастный страдалец выбрал последнее...

…Тяжело иногда бывать в Московском Успенском соборе. Это тогда, когда видишь там людей не молящихся, а «осматривающих достопримечательности». Эти люди ходят по собору будто по музею. Даже раки святителей Московских ничего им не говорят, и они пред ними не только не поклонятся, даже не перекрестятся. Но пришлось мне в этом году служить в Успенском соборе раннюю обедню.

Начать исправление надо иметь осмысленное твердое решение, без саможаления или себялюбия.

Если ты приятелей своих будешь постоянно выдавать, то они волей-неволей отстанут от тебя, – то же и с грехами: объявляй их усердно отцу твоему духовному, выдавай их с ненавистью к ним, борись с ними, и они отойдут от тебя.

Вначале будет трудно бороться с грехом, а потом легко будет.