на главнуюгде находится?как доехать?просьба помолитьсяпожертвования

Преподобный старец Никон



     
преподобный Никон (Беляев)
«…Вся жизнь есть дивная тайна, известная только одному Богу. Нет в жизни случайных сцеплений, обстоятельств: все промыслительно. Замечайте события вашей жизни. Во всем есть глубокий смысл. Сейчас вам не понятны они, а впоследствии многое откроется». Так говорил старец Варсонофий послушнику Николаю Беляеву – ближайшему своему ученику и будущему приемнику старческого служения. Старец Никон, духовно рожденный и вскормленный на благодатной ниве оптинского старчества, совершал свой христоподражательный подвиг уже в миру. Выброшенный по попущению Божию из стен родной обители, он нес крест пастырского служения в изгнании, заточении и в гонении.      

Родился Николай Беляев 26 сентября 1888 года в московской купеческой семье Беляевых. Родителей его звали Митрофан Николаевич и Вера Лаврентьевна. Был он четвертым ребенком в семье. Родители его отличались благочестием, особенно религиозна была мать, Вера Лаврентьевна, которая притом обладала прекрасным, ровным, спокойным и правдивым характером. Много лет спустя оптинский старец Варсонофий сказал Николаю такие слова: «Благодарите Бога, что у вас такая мать… Се, воистину израильтянин в нем же льсти несть».

У Николая Беляева со дней его младенчества жизнь была глубоко промыслительна. В год его рождения посетил Беляевых великий Российский праведник и пастырь – св. Иоанн Кронштадтский. Отслужив молебен, он благословил молодую мать и подарил ей свою фотографию, с собственноручной подписью и датой – год 1888. Еще более знаменательный случай произошел с Николаем, когда ему было около восьми лет. Маленький Коля заболел какой-то горловой болезнью (возможно, дифтерит). Болезнь приняла катастрофический характер. Врач дал понять родителям о безнадежном положении ребенка. Однажды вечером ему стало настолько плохо, что смертельный исход болезни был вне всяких сомнений. Ребенок лежал без сознания, дыхания не было. У постельки умирающего оставались одни родители. Бедная Вера Лаврентьевна не переставая растирала похолодевшее тельце и, проливая горячие слезы, усердно молила Святителя Николая о ниспослании помощи свыше. Отец уговаривал ее оставить покойника и не мучить себя и его. Не слушая мужа, она продолжала растирать, обливаясь слезами и призывая на помощь угодника Божия, помогающего там, где человеческая помощь безсильна. И – совершилось чудо… Ребенок вздохнул… Ободренные проблеском надежды, они уже вдвоем начали растирать еще усерднее. Молитва матери не осталась неуслышанной. Господь по молитвам Св. Николая даровал ребенку жизнь. Господь, провидящий жизнь каждого человека со дня рождения и до смерти, совершившимся чудом дал понять, что жизнь младенца Николая предопределена на служение Ему, Творцу, Промыслителю и Богу нашему. Впоследствии старец Варсонофий особенно подчеркивал таинственное значение этого случая.

Детство Коли прошло в атмосфере христианского благочестия, взаимной любви и уважения. В семье их было восемь человек детей: две девочки – Любовь и Надежда, и шесть мальчиков – Владимир, Николай, Сергей, Иван, Митрофан и Алексей. Семья была вполне обезпеченной, дети не только никогда не испытывали материальной нужды, но, можно сказать, жили почти в роскоши. Николай был всеобщим любимцем. От природы он был наделен характером веселым, бойким и энергичным. Этими качествами он выделялся из среды своих братьев. Его жизнерадостность заражала и остальных. Таким он оставался до конца своих дней, с той только разницей, что бездумную детскую веселость сменила тихая радостность – плод высокой духовной культуры.

Судя по воспоминаниям его брата Ивана, отличительной чертой характера Коли, еще в детстве, было терпение и очень большая сдержанность. По словам матери, он был исключительно терпеливым еще с пеленок. Однажды, когда ему было лет двенадцать, он упал и распорол себе ладонь большим ржавым гвоздем. От неожиданности он только вскрикнул, но ни стонов, ни слез не было. Когда мать, заливаясь слезами, смазывала йодом и забинтовывала глубокую рану, а братья с ужасом смотрели на эту процедуру, – Коля не издал ни звука. Только крепко закушенная губа и бледность показывали, как ему было больно. Эта черта, – изумительное терпение и выдержка, – сохранились в его характере на всю жизнь.

Первые скорбные события в его беззаботной детской жизни – смерть его дедушки Лаврентия Ивановича, а затем и бабушки Марии Степановны и, спустя некоторое время, отца Митрофана Николаевича, глубоко поразили впечатлительную душу Коли. В эти скорбные годы в его душе начал совершаться перелом. Мысли о смерти, аде, о вечных муках, ожидающих грешников, волновали его. Он засыпал, размышляя о Боге, Его вездесущии и всемогуществе. Настоятель церкви «Всех скорбящих Радосте» о. Симеон Ляпидевский оказал благотворное влияние на его развивающийся интерес к духовной жизни.

Николай стал чаще посещать храм, даже в будние дни, вместе со своим братом Иваном помогал читать в церкви, пел на клиросе, прислуживал в алтаре. Постепенно оба брата (с середины 1906 года) стали посещать храм почти ежедневно. Это стало их насущной потребностью. Читали они тогда только Евангелие и Апостольские послания, а также «Путь ко спасению» епископа Феофана Затворника. Открывающиеся им истины поражали их мысли, и долго не умолкали в их сердцах слова: «Оставите мертвые погребсти своя мертвецы», «Возьми крест свой и по Мне гряди…». Слова эти огненными буквами были написаны в их сердцах. Оба чувствовали неодолимую потребность бросить греховную мирскую жизнь, исправиться, стать истинными христианами. Отсюда, как и следовало по закону духовной жизни, появилось у них желание принести покаяние перед Богом и начать новую жизнь. Для этого первого сознательного говения они избрали Чудов монастырь. Эта первая исповедь с сознательным желанием очиститься от греховной нечистоты и соединиться со Христом и причащение Святых Тайн произошли на праздник Сретения Господня. Этот день на всю жизнь остался в их памяти, ибо в Чудовом монастыре совершилось чудо милосердия Божия над ними.

Тогда появился у братьев Ивана и Николая интерес к монашеской жизни. Иван нашел в старых книгах список всех русских монастырей. Он изрезал его на полоски, перемешал их и предложил Коле вытянуть одну полоску. Помолившись Богу, вытянули жребий. На полоске бумаги было напечатано: «Козельская Введенская Оптина Пустынь». До этого момента они не имели ни малейшего представления о существовании этого монастыря. Законоучитель о. Петр Сахаров посоветовал им обратиться к епископу Трифону, бывшему постриженику Оптиной Пустыни. Тогда же, в феврале 1907 года, братья объявили своей матери о решении поступить в монастырь. Ее удивлению не было границ. Со слезами на глазах она благословила крестами коленопреклоненных своих сыновей на монашескую жизнь. Хоть и трудно было ей расставаться с любимыми сыновьями, но долг христианский она ставила выше всего. Епископ Трифон, давая свое благословение на поступление в монастырь, вручил им иконочки «Казанской» Божией Матери.

В Оптину Пустынь братья Беляевы приехали 24 февраля 1907 года. «В день обретения главы Св. Иоанна Предтечи обрели Оптину, как тихое пристанище от житейских бурь и зол», – записал впоследствии в своем дневнике послушник Николай Беляев.

Весь Великий пост провели они в монастыре, выполняя послушания на скотном дворе и посещая все положенные уставом Богослужения. Николай посещал старца Варсонофия по возможности часто. Стремление к монашеской жизни у обоих братьев не угасало и не колебалось, а возрастало и укреплялось, несмотря на то, что игумен монастыря отказался принять их в число братии. После Пасхи они вернулись в Москву. Неоднократно они посещали Оптину Пустынь. Желание оставить мир у них не проходило, и епископ Трифон благословил их съездить еще раз в Оптину и вновь попросить о. архимандрита Ксенофонта принять их в число послушников. Наконец, 9 декабря, в день празднования иконы Божией Матери «Нечаянная радость», старец Варсонофий сообщил им о принятии их в число братии скита. Так осуществилось давнее желание обоих братьев. В этот день их посетила неожиданная радость. Впоследствии старец Варсонофий говорил, что милость Божия совершилась над ними в этот праздник ради молитв их благочестивого деда – Лаврентия Ивановича, много потрудившегося в церкви, где особенно чтился образ Божией Матери «Нечаянная радость».

10 декабря окрыленные радостью братья поехали в Москву проститься с близкими и оформить необходимые документы. Посетили они епископа Трифона – своего благодетеля и молитвенника. Владыка благословил их на прощание крестиками и сказал: «Вы восходите на крест, поэтому я и даю вам в благословение кресты. Помогай вам Бог». Мать же на прощание благословила их иконами Покрова Божией Матери, вручая дорогих своих сыновей «теплой Заступнице мира холодного». Напутствуемые молитвами, благословениями и благопожеланиями, 22 декабря 1907 года братья навсегда покинули Москву и направились в Оптину Пустынь.

22 декабря, в день памяти великомученицы Анастасии Узорешительницы, они, как бы разрешаясь от уз мира, прибыли в обитель и 24 декабря поступили в Иоанно-Предтеченский скит. Так братья Беляевы, оставив мир, принесли свои жизни в жертву Богу. Чтобы новоначальные послушники имели возможность осмотреться и привыкнуть к новой обстановке, первое время их не назначали на послушание. Старец Варсонофий часто беседовал с ними и знакомил их с жизнью скита. Назначая Николая на общие послушания, он одновременно привлекал его и к работе по письмоводству. Николай переписывал ведомости, писал деловые письма, помогая письмоводителю брату Кириллу Зленко. Убедившись в его способностях, ему скоро поручили более серьезную работу – составление краткого содержания писем (в виде оглавления) старца Амвросия. В конце февраля 1908 года Николая назначили помощником библиотекаря в связи с переносом библиотеки в новое помещение. Одновременно его назначили петь и читать на клиросе.

Николай всегда соблюдал правило, преподанное ему старцем, – никогда не напрашиваться самому на какое-либо дело, во избежание самонадеянных и тщеславных помыслов, но и не отказываться, если назначат или попросят. Это правило он впоследствии внушал и своим духовным чадам. В скиту скоро оценили его прекрасное ровное чтение и назначили читать попеременно повечерие с каноном Ангелу Хранителю, Апостола за Литургией, кафизмы и чтение за трапезой.

На библиотечном послушании он занимался и составлением чина служб церковных, отличающихся от обыкновенных, например: «Вынос Креста», «Службы Страстной седмицы» и др. За усердие к послушанию он даже получил от библиотекаря о. Иоанна Полевого подарок – книгу «Царский путь Креста Господня».

С присущей ему жизнерадостностью Николай охотно выполнял все, возлагаемое на него. С одинаково радостным лицом он работал в трапезной: разметал снег, носил дрова, топил печь, мыл посуду, подметал пол. Трудился он в церкви – был помощником пономаря. Работал в саду: носил навоз для удобрения, копал, сажал. Избалованный и непривычный к физическому труду, он не тяготился ничем. Его душа не знала ни уныния, ни недовольства, ни ропота.


Страница 1 из 4 | Следующая страница

 

 

 

© 2005-2018   Оптина пустынь - живая летопись