13 числа я занимался с Батюшкой вечером до 12 часов ночи, а 14-го — до 10 часов, а с 10 до 12 часов мы беседовали.

Много было сказано, не упомню всего. Но что-то святое, великое, высокое, небесное, божественное мелькнуло в моем уме, сознании во время беседы. Беседа коснулась духовной монашеской жизни, смирения, и высота смирения как бы чуть-чуть показала себя моему внутреннему человеку. Батюшка для выяснения монашеской жизни взял пример из жития св. Иоанна Дамаскина.

«Есть много людей, которые, готовясь сражаться с постом, как бы с диким зверем, ограждают себя объядением, и, до крайности обременив и омрачив себя, весьма неразумно встречают тихое и кроткое лице поста. И если я спрошу тебя: для чего ты сегодня идешь в баню? — ты скажешь: чтобы с чистым телом встретить пост. А если спрошу: отчего упиваешься? — ты опять скажешь: оттого, что готовлюсь вступить в пост. Но не странно ли этот прекраснейший пост встречать с телом чистым, а с душею нечистою и опьяненною?»

Свят. Иоанн Златоуст.