8 / 21 марта – день кончины преподобного Андроника Глинского
Старец Андроник (Лукаш) принял монашеский постриг в 1921 году. После закрытия Глинской пустыни епископ Павлин (Крошечкин) взял отца Андроника к себе в келейники и в 1922 году рукоположил во иеродиакона. О первой своей ссылке старец рассказывал так: «Однажды в храме подошла ко мне какая-то женщина и со слезами говорила, что все церкви закрыты, колокола перестали звонить, а я сказал: „Бог даст, и зазвонят"; за эти слова сослали меня на Колыму в 1923 году на пять лет». В ссылке старец Андроник был санитаром в больнице. Он ухаживал за больными с искренним состраданием и любовью, сам мыл их. Все его полюбили, а сосланные узбеки даже звали «мамой». <…>
По амнистии старец Андроник вернулся из ссылки раньше срока и после возвращения по-прежнему оставался келейником у епископа Павлина, который в 1926 году в Московском храме Воскресения в Сокольниках (к этому времени Преосвященный Павлин был назначен епископом Можайским, викарием Московской епархии) рукоположил его в сан иеромонаха. Через год, когда старец Андроник сильно заболел, он был пострижен в схиму с оставлением имени Андроник (в честь преподобного Андроника, память 13 / 26 июня).
В 1939 году Старец был осужден вторично и сослан на Колыму. Сначала одиннадцать месяцев держали его в тюрьме, где каждую ночь вызывали на допросы и принуждали клеветать на епископа Павлина, но он молчал. Ему угрожали, его мучили. «Поставят к стене и начинают стрелять, но мимо, запугивают...» Следователь кричал в лицо старцу Андронику: «Я тебя убью!»; однажды сорвал со Старца крест и бросил в печь. Отец Андроник сказал мучителю: «Что ты делаешь? Меня крестили, мне дала мать крестик, а ты срываешь». Но на допросах его не били и бранными словами в его присутствии не ругались. Только один раз во время допроса вошел в комнату какой-то человек и злобно сказал следователю: «Сколько ты будешь возиться с этим стариком?», а затем ударил старца Андроника так, что тот потерял сознание. Очнулся он уже в тюремной больнице и на вопросы, что с ним случилось, отвечал, что шел на допрос, упал да о камень ударился... Как-то привели Старца в большую комнату, в которой была раскаленная печь, и сказали: «Ну, Лукаш, садись на печку». Преподобный Андроник спросил: «Как, разуваться? Босым лезть?» Тогда его удержали: «Пока подожди». Во время другого допроса отца Андроника раздели до нижнего белья, вывели в коридор, где стояли огромные ящики в рост человека, и заперли его в одном из них, а мороз был 50 градусов. Старец думал, что замерзнет и умрет там, но в последний момент ящик открыли, под руки вывели его, так как сам он идти уже не мог. Много раз предлагали подписать какие-то бумаги, но св. Андроник отвечал: «Я неграмотный, не знаю, что там написано» и не подписывал. Затем перевели преподобного Старца в лагерь; там было легче, допросов не было, «только шпана очень безпокоила, если к ней попадешь». В лагере много работали; Старец был там дневальным. Трудолюбие, послушание и его внутреннее благородство вызывали уважение не только у осужденных, но и у охранников. Сам начальник лагеря очень уважали отца Андроника, дорожил им и в конце срока взял к себе в дом, где тот вел все домашнее хозяйство. <…>
Двадцать восьмого сентября 1948 года Старец вернулся в Глинскую пустынь. С самыми теплыми чувствами братской любви встретили его настоятель и насельники обители. Видя высокоподвижническую жизнь старца Андроника, епископ Сумской и Ахтырский Иларион в апреле 1949 года назначил его благочинным и ризничим монастыря.
Душа старца Андроника, очищенная многими скорбями, была исполнена благодатных даров Святаго Духа. Эта духоносность и привлекала людей к Старцу. Великодушно претерпев все страдания, он делом исполнил заповедь «Любите врагов ваших» и стяжал в своем сердце величайший дар благодати Божией – христианскую любовь к ближнему. Смирение и кротость безраздельно царили в его душе, даже ходил Старец всегда смиренно согнувшись. <…>
Ни одного решения не принимал преподобный Андроник без усердной молитвы. За своих духовных детей молился он непрестанно, как сам писал: «Сколько есть моих сил, всегда, днем и ночью, я вас поминаю в своих грешных молитвах». Мудрый духовный наставник, старец Андроник имел от Бога дар безошибочно видеть внутреннее состояние человека. Вся сила духовного руководства Старца заключалась в том, что ему свыше было открыто, как и каким путем вести каждую душу ко спасению. Спасая других, он и сам восходил на вершину Богообщения и слушающих его возводил за собой. <…>
В 1955 году Сумской епископ Евстратий поставил старца Андроника в сан игумена, на что подвижник возражал, говоря, что схима превышает все награды и что она есть предел всех наград.
Старец Андроник любил принимать участие во всех послушаниях. В праздники после служб и трапезы он не отдыхал, а прочитывал несколько глав Евангелия, акафисты, затем спешил на кухню и чистил картошку для общей трапезы, назначив одного из братий на чтение Житий святых, чтобы не было празднословия и братия назидалась словом Божиим.
Старец обладал поразительным смирением, не гнушался никакой работой, своим примером показывая, как следует поступать. Нужно ли на какое-нибудь послушание идти – на уборку сена или на какую-нибудь самую грязную работу – он никого не звал, а сам брал грабли или пилы и моментально начинал работать. Чистят, например, выгребную яму от нечистот, и когда наступал момент, что нужно туда спуститься, чтобы со дна вычерпать, никому не хочется, все стоят. Проходит мимо старец Андроник, видит, что дело не движется, берет черпак, прыгает в эту яму и быстро начинает работать.
После закрытия Глинской обители в 1961 году старец Андроник переселился в Тбилиси, под непосредственное попечение бывшего насельника Глинской пустыни митрополита Тетрицкаройского Зиновия (Мажуги), который очень его любил и почитал. <…> В Грузии отец Андроник продолжил свое старческое служение. <…>
Достигнув преклонного возраста, 21-го марта 1973 года, в четверг, в начале шестого часа утра, святой Старец в мирной и безболезненной кончине предал дух свой Богу.
Великие русские старцы: Жития, чудеса, духовные
наставления. М., 2007.
