«Когда кто скажет: „Прости Бога ради“, то все кончено, так и знай"

Преподобный Моисей в основание взаимоотношений между братиями, а также между братией обители и им, ее настоятелем, как краеугольный камень, полагал все превосходящий мир Христов. И если видел он в брате какое-либо неудовольствие или негодование, то, не считаясь со своим положением и саном, делал первый шаг любви и примирения...

Соглашаясь по видимости с возмущенным на своего брата жалобщиком, отец Моисей в конце концов говаривал: „Да, уж нужно кончить дело по-монашески. Пойди как-нибудь там объяснись с ним, то есть примирись". По взаимным жалобам Старец не делал взысканий; при смущении приходивших к нему на суд как бы откладывал дело; вообще всячески внушал: Друг друга тяготы носите, да тако исполните закон Христов (Гал. 6, 2).

„Монашество требует смирения и терпения,– наставлял отец Архимандрит,– а когда кто скажет: прости Бога ради, то все кончено, так и знай". Так же точно поступал и сам он: если кто раз испросил прощения и получил его, то отец Архимандрит об этом деле более не вспоминал. С сознающими, что они виноваты, и просившими прощения преподобный Моисей обращался весьма милостиво и снисходительно, а не сознававших своей вины и не просивших прощения долготерпением старался довести до раскаяния.

Миролюбие Старца и его искусство, а лучше сказать, дар воздействовать на душу человеческую, препобеждали даже озлобление его врагов. Старейший схимонах Вассиан, немало скорбей доставивший авве своим участием в доносах и жалобах, иногда сам шел с ним объясняться. Тот принимал его всегда с обычною своею любовию, молча выслушивал его, давал ему наговориться вдоволь и потом, уходя в свою келлию, возвращался оттуда со связкою баранок или чем-нибудь подобным и, благодаря своего обличителя, отдавал ему гостинец, приговаривая: „Ну, отец Вассиан, спаси тебя Господи, что потрудился посетить меня грешного, вот тебе за это и гостинец". Бывало, братия увидят, что схимник возвращается в Скит со связкою баранок, и, улыбаясь, догадывались, что он ходил учить или обличать отца Архимандрита...

По слову апостольскому: любы всему веру емлет (1 Кор. 13, 7) и преподобный Моисей верил совести каждого, верил не на словах только, а на деле, и по вере его сбывалось. Каждый из братства в душе чувствовал, что доверие старца-настоятеля внутренне его связывало и не дозволяло ему уклониться от добросовестного, по силам, исполнения послушания. Однако при мудрой снисходительности правление отца Моисея вовсе не было слабым. Он редко взыскивал, долго молчал, но тем не менее в случае надобности умел вразумить, кого требовалось, и напомнить ему о послушании и настоятельской власти...

Из жизнеописания преп. Моисея Оптинского