Мудрые и опытно-духовные изрекли, что рассуждение выше всего, а благоразумное молчание лучше всего, а смирение прочнее всего; послушание же, по слову Лествичника, такая добродетель, без которой никто из заплетенных страстями не узрит Господа.

Каким образом поступать, когда я, находясь в кругу братии, не могу воздержаться от слов, и когда говорю, то кого-либо обижаю словами?

– Должно помнить произносимый св. Церковию к Богу глас сей: положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих.

 

Лучше, братия мои, чтобы погибло сто крещеных людей, чем один ребенок умер некрещеным. И если ребенок будет при смерти, а священника рядом не будет, то младенца могут крестить отец, мать, родственники, соседи, повивальная бабка.

Многим кажется,что, будь они на другом месте, они были бы лучше. Богатому кажется, что добродетели мешает богатство, бедному кажется, что – бедность, ученому – ученость, невежественному – невежество, больному – болезнь

По дороге я встретила знакомого, и он мне стал доказывать, что ни вера в Бога, а уж тем более крест, который я ношу, не делают меня лучше. «Вы, верующие, как те комсомольцы и партийцы. Нацепили на себя кресты и позорите их». С этими лукавыми размышлениями я и переступила порог дома.

День первый
Паломникам дают послушание. Меня определили в прачечную. Руководит работами служительница монастыря Катя. Невысокая, строгая, говорит мало.
Пришла я в прачечную. Катя провела меня в комнату, где идет стирка, но пока никого нет. Здесь стоят две чугунные эмалированные ванны, до верха наполненные замоченным постельным бельем, и три стиральные машины.
– Прополоскай замоченное белье.
– Катя, так лучше два раза пропустить через машинку. Я же не смогу прополоскать хорошо! – предлагаю я. Немного постояв, Катя, молча уходит.

После своего выступления Франциск  выпустил в римское небо двух белых голубей - символов мира. Так понтифик рассчитывал усилить воздействие своей проповеди. Хотел как лучше, а  получилось "как всегда".

Если ты хочешь помочь Церкви, то старайся лучше исправить себя самого, а не других. Если ты исправишь самого себя, то сразу же исправится частичка Церкви. И понятно, что если бы так поступали все, то Церковь была бы приведена в полный порядок.