Монахам и всем ищущим спасения никак нельзя прожить, чтоб не нападали иногда скука и уныние, а изредка даже и легкое отчаяние.

И святыми Божиими овладевало диавольское отчаяние и уныние. Что же с нами, грешными?

Нужно постоянно обращаться ко Господу и быть с Ним каждую минуту.

«Как нельзя разделить Святую Троицу, Отца и Сына и Святого Духа - это Един Господь Бог, так нельзя разделить Россию, Украину и Белоруссию, это вместе - Святая Русь».

Старец говорил, что само слово «Украина» придумали в Польше. Именно там узаконили понятия «Украина» и «украинцы», «чтобы мы охотно забыли свое название «русский», навсегда оторвались от Святой и Православной Руси».

Без борьбы со страстями прожить... никак нельзя. Но надо облегчать брань: поменьше есть и спать, не зазирать других, не забывать Бога и иметь память смерти, и главное – смиряться, без сего брань со страстями тяжела.

Советую вам прилежнее читать Божественное Писание и учения святых и Богоносных отцов наших, которым дано благодатью Пресвятого Духа разумети тайны Царствия Божия, то есть истинный смысл Священного Писания; в их духопросвещенном учении вы найдете все, что нужно ко спасению. И я грешный, по скудоумию моему, отвечаю на вопрошение ваше: Бог Премилосердый соделывает наше спасение Православной верой, добрыми делами и Своей Благодатью. Православная вера есть та, которую содержит едина Святая, Соборная и Апостольская Церковь Восточная; без этой веры Православной никак нельзя никому спастись.

Дошел слух о делах Господа до Ирода; он при этом тотчас и заключил: это Иоанн воскрес. Мало ли что можно было при этом подумать! А между тем он ни о ком не подумал, как только об Иоанне. Кто же это дал такое направление его мыслям? Совесть. От нее не спрячешь бессовестных дел, суда ее ничем нельзя поправить. Обезглавливая Иоанна, Ирод присваивал себе право на то, и другие не отрицали такого права, а совесть заговорила свое, и речей ее не мог он заглушить ничем.

"Можно в субботы делать добро". Это сказал Господь по исцелении в синагоге в субботу сухорукого, и в укор фарисеям, которые заповедь о субботнем покое довели до того, что даже шаги измерили, сколько их можно сделать в этот день. Но так как и добрых дел нельзя делать без движения, то они скорее соглашались отказываться от добрых дел, чем допустить лишнее движение. Спаситель не раз обличал их за то, потому что суббота требовала покоя от житейских забот, а не от дел благочестия и братолюбия.

"Всякий, кто смотрит на женщину. . . уже прелюбодействовал с нею". Как же быть, если живя в обществе, нельзя не смотреть на жен? Но ведь не просто смотрящий на жену прелюбодействует, а смотрящий с вожделением.

Каждый раз, когда св. Церковь празднует память святителя, то за литургией в евангельском чтении она предлагает нашему вниманию заповеди Христа о блаженствах.

Труду и болезненности нельзя не быть; ибо страсти хоть суть чужие нам, но, пришедши со вне, так приросли к телу и душе, что корнями своими проникли во все составы их и силы. Стань вырывать, и больно. Больно, за то спасительно...

 Учению о войне как о вынужденной необходимости в падшем мире посвящены такие слова святителя Филарета Московского: «Бог любит добродушный мир, и Бог же благословляет праведную брань. Ибо с тех пор как есть на земле немирные люди, мира нельзя иметь без помощи военной. Честный и благонадежный мир большею частью надобно завоевать.

Святитель Иоанн Златоуст (347-407) говорит о страхе Божьем: «Всегда должно иметь пред очами страх Божий, и все самые неистовые страсти умолкнут. Живя без страха, нельзя совершить ничего благородного и удивительного.

Сколько кто сам любит своих родителей, столько будет любим и уважаем своими детьми, когда их Бог пошлёт. Это повсюдный урок опыта.

Глинский старец  Порфирий (Левашов): «Костюмы — тоже символы: в них можно видеть постепенный ход и развитие образованности, вкуса и самих страстей; одежда еще в глубокой древности почиталась одним из отличительных признаков нравственных качеств человека».

Нельзя отречься от мира и прийти в состояние духовного созерцания, оставаясь в мире. Ибо доколе страсти не утишатся, нельзя стяжать мира душевного. Но страсти не утишаться, доколе нас окружают предметы, возбуждающие страсти.