Есть момент, и момент весьма заметный, резко обозначающийся в течение жизни нашей, когда кто начинает жить по-христиански. Это тот момент, когда в нем начинают качествовать отличительные черты жизни христианской. Христианская жизнь есть ревность и сила пребывать в общении с Богом деятельном, по вере в Господа нашего Иисуса Христа, при помощи благодати Божией, исполнением святой воли Его, во славу пресвятого имени Его. Существо жизни христианской состоит в богообщении о Христе Иисусе Господе нашем, - в богообщении, вначале обычно сокровенном не только от других, но и от себя.

- Ну так послушайте же, что я вам расскажу. Было это в начале прошлого столетия, после, кажется, француза. В церкви этой, которая тогда называлась просто Никольской, в великом почитании была чудотворная икона святителя Николая.

2/15 октября 1850 года преставился ко Господу скитской иеромонах Никон (Огиевский). В миру Николай Иванович Огиевский, коллежский секретарь, из дворян города Глухова Черниговской губернии. С 1821 года служил в Орловском губернском правлении, где был столоначальником. Оставив гражданскую службу, он, по влечению сердца своего к монашеской жизни, в 1832 году вступил в Оптинский скит под руководство богомудрого старца иеромонаха Леонида (в схиме Льва). Проходил в скиту послушания: в братской кухне, в трапезе, а после и пономарем.

Пьянство само по себе есть грех, ибо «пьяницы... Царства Божия не наследуют» (1Кор. 6:10), по учению Апостола, и Христос говорит: «Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством» (Лк. 21:34); от этого многие и тяжкие грехи бывают. Из–за пьянства ссоры, драки и последующие от того кровопролития и убийства происходят; от него многословие, кощунство, хуление; оно ближнему досаждает и обижает; оно учит лгать, льстить, чужое грабить, воровать, чтобы было, на что пьянствовать.

И раз у них весь облик звероподобный, чудовищный и сатанинский, то и ум и мысли у них чудовищные, бесчеловечные и дьявольские; как и то, о чем они помышляют, тоже преисполнено смертоносного яда, клеветы и лжи. А произносимые ими слова извергаются из их уст, подобно горящим светильниками и раскаленным жаровням, прожигающими несчастных нищих и невиновных людей, пострадавших от предательства и лжесвидетельства. Так написано у Иова: Из уст его исходят как бы свечи горящие, и разлетаются как искры огненные (Иов. 41:10); Соломон показывает, что лжесвидетели, как пожар, разжигают ложь и вызывают суды и ссоры между братьями: Разжигает ложь свидетель неправедный и насылает суды посреди братий (Притч. 6:19).

Клевета, предательство, доносы и лжесвидетельство – это такое страшное зло, что даже великие мудрецы и праведники боялись его. Пророк Давид ничего другого так не опасался, как клеветы. Он горячо молил Бога избавить его от наветов и за оказанное благо клялся неотступно соблюдать все Его заповеди. «Избави мя, – просил пророк, – от клеветы человеческой, и сохраню заповеди Твоя» (Пс. 118:134). Премудрый Соломон призывал свой народ изучать закон Божий и пребывать в божественных заповедях. Для чего? Чтобы через изучение закона Господня получить просвещение своей души, знание, рассудительность и таким путем защитить себя от клеветников, лжесвидетелей, предателей и доносчиков

Слово Божие, то есть Писание, Пророками и Апостолами нам переданное, люби как самого Бога, потому как Божье слово есть слово уст Божьих. Если Бога любишь, то непременно и Слово Божие любишь, потому что Слово Божие есть послание, письмо Божие к нам, недостойным, и есть высочайший Его дар, данный нам для спасения.

Да не явишися человеком постяся, но Отцу твоему, Иже в тайне: и Отец твой, видяй в тайне, воздаст тебе яве. Матф. VI. 18.

У гроба Пресвятыя Девы Марии, Церковь поставляет нас ныне в благочестивое созерцание. Ибо что такое церковный праздник, если не благочестивое созерцание, в котором дух отдыхает от труда плоти, и собирает силы для работных дней жизни?

Лучше для нас презирать то, что не наше, т. е. временное, и преходящее и желать нашего, т. е. нетления и бессмертия. Ибо, когда будем нетленны и бессмертны, тогда удостоимся видимого Богосозерцания, подобно Апостолам при Божественнейшем Преображении и приобщимся превыше умного единения с Богом подобно небесным умам. Ибо будем подобны Ангелам и сынами Божиими, воскресенiя сынове суще (Лук. 20, 36).

...Ты оклеветаема в том, в чем знаю, что ты невинна: то-то и хорошо, что невинна; люди клевещут, а Бог оправдает, а между тем надобно веровать, что это попущено Божиим смотрением, чтобы терпением сего порицания ты очистилась от грехов другого рода, в неимении коих никто не похвалится, да скорби оные восполнят недостаток подвигов твоих монастырских... Когда смиришься, то и успокоишься, и молись за оскорбляющих тебя, и во всех скорбях твоих старайся находить себя виновною, если не чем другим, то тем, что не понесла, не терпела и не исполнила заповедь любви к ближнему.

Достопочтеннейшая о Господе Елена Николаевна!

Вы пишите о смущении своем о том, что не имеете чистой молитвы, но всегда чувствуете себя расхищаемою мыслями; а читали, что такая молитва более прогневляет Бога и что прежде надобно себя приуготовлять к молитве, но вы чувствуете, что никогда не можете приуготовить к такой молитве.

Что ж тут делать, и где искать решений на сие недоумение? Учение св. Отцев может нас в сем вразумить и утвердить.

Не забывайте о смирении, которое нужно сопрягать со всяким добрым делом, без коего дела нам не принесут пользы, а паче повредят, что на многих видим исполнившимся. Хотя вы поститесь, хотя молитесь или милостыню даете, – опасайтесь мысли, что добро делаете, которую старается враг приносить, дабы все плоды погубить и душу отщетить от Бога.

Первый урок, который нужно выучить и исполнить, это терпение. В начале семейной жизни обнаруживаются как достоинства характера и нрава, так и недостатки и особенности привычек, вкуса, темперамента, о которых вторая половина и не подозревала. Иногда кажется, что невозможно притереться друг к другу, что будут вечные и безнадежные конфликты, но терпение и любовь преодолевают все, и две жизни сливаются в одну, более благородную, сильную, полную, богатую, и эта жизнь будет продолжаться в мире и покое.

«Мирови имут судити!» – Слово Апостольское весь мир предает суду Святых: кто же и куда может уклониться от суда сего? Весь человеческий род представляется разделенным на две части: на судей, которые суть «Святые», и на подсудимых, которые суть все прочие человеки, под именем «мира». Некуда уклониться из числа подсудимых, как разве в число судей. Если не поставим себя самопроизвольно в сан судей, что было бы весьма дерзновенно, и без дальнейшаго суда достойно осуждения: то по необходимости мы должны увидеть себя во множестве подсудимых.